23
моих комментария 0
блогов 0
сообществ 0
учебных материалов 0
статей 0
мастер-классов 0
экскурсий 0
дискуссий 0
новостей
моих комментария 0
блогов 0
сообществ 0
учебных материалов 0
статей 0
мастер-классов 0
экскурсий 0
дискуссий 0
новостей
Александра Иванова, (на сайте с 26.01.2016 г.)
Был(а) на сайте 6 лет назад
Рейтинг:
4.33/34
11 314
просмотров
|
29
комментариев
|
849
место в рейтинге
|
|
Привет!
Привет мои любимые гости! Долго вас ждала!
Пока моё портфолио ещё маленькое но я его постепенно расширю!
!
Привет мои любимые гости! Долго вас ждала!
Пока моё портфолио ещё маленькое но я его постепенно расширю!
!
О себе;
Мне 11 лет. Учусь в 6 классе. Уменя много друзей. Самая моя любимая подружка это София Сиднева. Она тоже есть на этом сайте. Я учусь на 5 и 4 а иногда и на 3. Но иногда.Моя любимая книга "Коты- Воители"Эрин Хантер. Люблю вязать крючком .Сейчас я вяжу шаль.Раньше вязала чехлы, шарфы и шапки.
Мне 11 лет. Учусь в 6 классе. Уменя много друзей. Самая моя любимая подружка это София Сиднева. Она тоже есть на этом сайте. Я учусь на 5 и 4 а иногда и на 3. Но иногда.Моя любимая книга "Коты- Воители"Эрин Хантер. Люблю вязать крючком .Сейчас я вяжу шаль.Раньше вязала чехлы, шарфы и шапки.
Текстовый блок
Хочу представить Вам мою любимую книгу. Коты-Воители. Выбор...
Эрин Хантер
Пророчество Синей Звёзды. Выбор (Коты-воители)
Синегривка стоит перед выбором, от которого зависит не только её судьба, но и судьба Грозового племени. Обретя личное счастье с Жёлудем, она навсегда расстанется с мечтой стать предводительницей Грозовых котов и обречёт своё племя на гибель от лап жестокого и властолюбивого Остролапа.
Раздираемая сомнениями, Синегривка принимает судьбоносное решение. Грозовое племя не должно погибнуть, а пророчество должно исполниться!
Глава I
Было ещё тёмно, когда Синегривка проснулась от острой боли, когтями раздиравшей её желудок. Пошатываясь, она встала и побрела к поганому месту, ей было настолько плохо, что она не обратила внимания на доносившийся из детской тоненький писк. На обратном пути до Синегривки донеслись приглушённые голоса, успокаивающие плачущих котят. Тёмная тень скользнула по краю поляны.
Приглядевшись, Синегривка узнала Розолапку, выбиравшуюся из палатки. — Привет! — шёпотом окликнула её Синегривка.
Розолапка остановилась и обернулась, её глаза сверкнули в темноте. Шерсть у неё была всклокочена, и выглядела она примерно также, как чувствовала себя Синегривка. — Иду на поганое место, — простонала Розолапка. — Живот болит? — спросила Синегривка.
Розолапка страдальчески кивнула и добавила: — У Нежнолапки тоже.
Должно быть, все дело в мыши, которую они вчера съели втроём.
Синегривка вернулась в свою палатку и улеглась. Ей удалось ненадолго забыться, но острая боль не отпускала даже во сне. — Отодвинься! — оттолкнула её Белогривка. — Ты меня всю ночь пихаешь! — Прости, — простонала Синегривка. — Живот разболелся.
Белогривка тут же села и сонно уставилась на сестру. — Позвать Гусохвоста?
Синегривка покачала головой. Живот скрутило с такой силой, что ей пришлось судорожно втягивать воздух после каждого слова. — Он… занят… с котятами.
Белогривка, зевнув, снова улеглась на свою подстилку. — Растолкай меня, если передумаешь.
Синегривка долго лежала в темноте, корчась от боли. Настойчивое желание снова посетить поганое место заставило её выйти из палатки, и она, пошатываясь, побрела через поляну.
Занимающееся утро разлило молоко рассвета над горизонтом, и тьма начала рассеиваться. Воздух был холодным, свежим и чистым, и Синегривка зябко поёжилась. Она ненадолго остановилась возле детской, насторожив уши.
Послышался тоненький писк, потом ещё один. Слава Звёздному племени! По крайней мере, двое котят пережили эту ночь.
Едва живая от слабости, Синегривка вышла из поганого места. Она дышала так, словно бегом неслась через весь лес. Но что это? Ей показалось, будто она заметила Львинолапа, тихонько крадущегося через поляну к выходу. Что ему понадобилось в лесу в такую рань?
Синегривка бесшумно пошла следом за оруженосцем и остановилась возле стены утесника. В воздухе витал свежий запах Острозвезда. Значит предводитель взял Львинолапа с собой.
Синегривка побрела к своей палатке. Интересно, зачем предводитель именно сегодня решил отправиться в лес вместе с молодым оруженосцем? Разве он не должен сейчас оставаться в лагере рядом со своей подругой и новорождёнными котятами? Должно быть, его заставило уйти какое-то неотложное дело.
Синегривка постояла на поляне, пытаясь понять, что происходит. Если дело такое важное, то почему Острозвезд взял с собой Львинолапа, а не кого-нибудь из опытных воинов? Она потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок, но от этого у неё лишь все поплыло перед глазами.
Шатаясь, Синегривка кое-как забралась в свою палатку и, упав на подстилку, провалилась в тяжёлый сон.
В полудрёме она услышала, как воители просыпаются и выходят из палатки. Синегривка с трудом приподняла голову. В животе горело огнём, но тошнота прекратилась. — Спи спокойно, — прошептала ей на ухо Белогривка. — Я скажу Солнцесвету, что ты заболела.
Синегривка была слишком слаба, чтобы возражать. Уронив голову на лапы, она собралась уснуть, но вдруг кое-что вспомнила. — Как Пестрелапая? — Кажется, все в порядке, — ответила сестра.
Синегривка закрыла глаза.
Когда она проснулась, в палатке было жарко. Яркое солнце Зелёных листьев пробивалось сквозь тёмную листву, согревая кошачьи подстилки.
Синегривка выползла наружу и с наслаждением вдохнула прохладный воздух. Высоко в нёбе сияло солнце, а на поляне не было никого, кроме Сорняка, копавшегося в куче добычи, и Алосветик, нетерпеливо бегавшей вокруг палатки оруженосцев.
В животе у Синегривки кололо и щипало, словно она наглоталась чертополоха, однако её перестало мутить, и в голове заметно прояснилось.
Она посмотрела на детскую. «Как-то там Пестролапая и котята?»
Словно в ответ на её немой вопрос из палатки вышел Пышноус. Шерсть у него была всклокочена, глаза помутнели от усталости.
Синегривка бросилась к нему. — Как они? — сипло выдавила она.
Пышноус удивлённо посмотрел на неё. — Ты здорова? — Живот болит. — У Нежнолапки и Розолапки та же беда, вздохнул ученик целителя и подошёл к Алосветик. — Хочешь, чтобы я осмотрел их?
Алосветик смущённо потупила взгляд. — Я знаю, как ты сейчас занят, но я очень волнуюсь. Нежнолапка даже встать не может.
Пышноус кивнул и скрылся в палатке оруженосцев. — Как котята? — крикнула ему вслед Синегривка. — Живы, — коротко ответил он. — Пока, по крайней мере.
Синегривка переглянулась с Алосветик. — Кажется, он не слишком надеется на лучшее.
Алосветик не ответила, она встревожено провожала взглядом ученика целителя. Было заметно, что собственные дети её сейчас тревожат гораздо больше. — У меня точно так же болел живот, — попыталась успокоить её Синегривка. — Но сейчас я чувствую себя лучше. — Правда? — резко обернулась к ней Алосветик. — Мы вчера вместе съели одну мышку, — пояснила Синегривка. — Наверное, она была больная.
Алосветик сокрушённо покачала головой. — Розолапка очень мучается, а Нежнолапка… — она осеклась и замолчала. — Она поправится, — заверила Синегривка. — Ах, я уже не знаю, что и думать! Она ещё никогда так не болела.
Зашуршали папоротники, и Пышноус выбрался из палатки. — Никакие травы не помогут, пока не прекратится рвота. Нужно давать им как можно больше питья. Найди кусочек мха и вымочи его в самой свежей воде, которую только сможешь разыскать.
Алосветик кивнула и со всех лап бросилась к выходу из лагеря. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Пышноус у Синегривки. — Слабость и живот болит, — пожала плечами та. — А так ничего. — Сходи к Гусохвосту и попроси у него трав для желудка, — велел Пышноус, покосившись на папоротники. В глазах у него была тревога. — Котятам уже дали имена? — спросила Синегривка, пытаясь отвлечь Пышноуса от невесёлых мыслей. — Да. Девочек назвали Ночка и Туманка, а мальчика — Когтишкой. — Когтишкой? — удивилась Синегривка. — Какое грозное имя! — Он самый слабенький, — рассеянно ответил Пышноус. — Наверное, Пестролапая очень хочет, чтобы он был настоящим воителем, ведь ему предстоит уже сейчас выиграть битву со смертью. — С Пестролапой все будет в порядке? — спросила Синегривка. — Она потеряла много крови, но следов заражения нет, — отозвался Пышноус. — Сейчас ей нужен только отдых, и она поправится, — добавил он. — Ты хоть немного спал? — спросила Синегривка.
Пышноус выглядел совершенно измученным.Он отрицательно помотал головой. — Так отдохни! — посоветовала она. — В лагере все спокойно, Алосветик присмотрит за Нежнолапкой и Розолапкой. — Наверное, так и сделаю, — кивнул Пышноус. — Сходи к Гусохвосту за травами, — напомнил он. — Тогда мне хотя бы за тебя не нужно будет беспокоиться
Пошатываясь, он отошёл в тенек под скалой и растянулся на песке.
Синегривка побрела в сторону зарослей папоротников. «Почему Гусохвост вообще перестал выполнять свои обязанности? Как могло случиться, что Грозовому племени достался самый ленивый и самый глупый целитель во всем лесу?»
Добравшись до конца туннеля, она остановилась. Поросшая травой полянка перед палаткой целителей была пуста. — Гусохвост! — позвала Синегривка, подумав, что старик, как обычно, спит в своей пещере.
Два горящих глаза уставились на неё из трещины в скале. Синегривка насторожилась. Глаза горели таким диким огнём, что на миг ей показалось, будто в пещеру забралась лиса. — Г-гусохвост! — срывающимся голосом пролепетала она.
Всклокоченный целитель, покряхтывая, выбрался наружу. При дневном свете его глаза уже не казались такими страшными. — Чего тебе? — Пышноус послал меня к тебе за травами для живота. Прошлой ночью мы с Розолапкой и Нежнолапкой съели больную мышь. — Ты поправилась? — спросил Гусохвост, уставившись на неё.
Синегривка кивнула. — Повсюду зловещие предзнаменования! — проскрипел целитель.
Синегривке показалось, что она ослышалась. Бормоча себе под нос, Гусохвост скрылся в палатке, потом, не переставая ворчать, выбрался оттуда и бросил перед Синегривкой кучу мятых и рваных листьев. — Ничего страшного, это всего лишь больная мышь, — сказала она, не понимая, почему целитель так расстраивается.
Гусохвост наклонился к Синегривке и зашипел, обдавая её своим несвежим дыханием: — Просто больная мышь? Нет, моя дорогая! Это ещё одно предостережение! Я должен был знать, что это случится! Я должен был почувствовать! — Да как это почувствуешь? — отмахнулась Синегривка. — Я ела эту мышь и то ничего не почувствовала. На вкус она была самая обыкновенная.
Приглядевшись, она поняла, что шерсть у целителя взъерошена не после сладкого сна, а пришла в такой ужасный вид от долгого пренебрежения умыванием. Косматые клочья обрамляли, тощую фигуру целителя, который выглядел таким измождённым, словно сейчас была не сытая пора Зелёных листьев, а стужа Голых деревьев. Синегривка невольно попятилась. — Мышь как мышь, — упрямо пробормотала она. — Случается.
Гусохвост изумлённо уставился на неё своими безумными глазами. — Как можешь ты… ты, Синегривка, отмахиваться от предзнаменований?! Уж от тебя-то я этого не ожидал! — От меня? — непонимающе переспросила Синегривка. — От тебя! Разве не над твоей головой висит пророчество, как коршун над добычей? Ты — огонь, и только вода может погубить тебя. Забыла? Ты не имеешь права легкомысленно относиться к предзнаменованиям! — Н-но… Я всего лишь воительница, — пролепетала Синегривка. Чего он от неё хочет? Это задача целителей толковать знаки и послания Звёздного племени! Её это не касается. И вообще, так несправедливо. Гусохвост должен толковать знаки и давать ответы, а не дразнить её непонятным пророчеством, в которое она уже почти перестала верить. — Всего лишь воительница? — затряс усами целитель. — Слишком много предзнаменований! Трое котов отравлены и находятся на кошачий ус от Звёздного племени. Пестролапая на пороге смерти, а у трёх её котят надежды выжить не больше, чем у кроликов, попавших в лисью нору. — Он смотрел куда-то сквозь Синегривку, словно забыл о её присутствии. — Почему у подруги предводителя роды прошли так трудно? Котята вряд ли переживут ещё одну ночь. Единственный котёнок настолько слаб, что не может даже мяукать, не говоря о том, чтобы есть. Я должен был помочь им, но как я могу сделать это, когда знаки предвещают такую беду? «Великое Звёздное племя, о чем бормочет этот безумец?»
Забыв о травах, Синегривка попятилась к папоротникам. «Находятся на кошачий ус от Звёздного племени… Неужели все настолько страшно?»
Синегривка со всех лап бросилась в палатку оруженосцев. Она впервые поняла, что Розолапка и Нежнолапка больны гораздо серьёзнее, чем ей казалось.
Раздвинув папоротники, она ворвалась в палатку. Сёстры, мокрые от пота, неподвижно лежали в своих гнёздышках.
Услышав шаги, Розолапка с трудом приподняла голову. — Привет, Синегривка.
Нежнолапка даже не пошевелилась.
Синегривка подошла к Розолапке и ласково лизнула её в голову. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше, — прохрипела больная. — Алосветик уже принесла вам попить?
Розолапка с трудом покачала головой. — Пышноус сказал, что ты тоже заболела. — Да, но я уже почти совсем поправилась, а значит, и ты тоже выздоровеешь! — осекшись, она посмотрела на Нежнолапку, которая начала стонать и метаться, не открывая глаз. — Вы обе выздоровеете, — произнесла Синегривка, всем сердцем надеясь, что так оно и будет.
Папоротники снова закачались, и в палатку вбежала Алосветик с зажатым в пасти куском пропитанного водой мха. Присев возле дочерей, Алосветик положила по кусочку возле каждой. Розолапка тут же принялась жадно лакать воду, но Нежнолапка даже не шелохнулась.
Алосветик начала её вылизывать. — Открой глазки, милая, — умоляюще шептала она. — Проснись и выпей водички.
Нежнолапка с трудом приоткрыла глаза. Она, молча, понюхала мох, несколько раз лизнула его, но потом поперхнулась и закашлялась, не в силах проглотить даже эту каплю. — Я сбегаю за Пышноусом, — бросилась к выходу Синегривка. — Он спит, — прошептала Алосветик, качая головой. Она ласково погладила хвостом Нежнолапку, снова провалившуюся в забытьё. — Я присмотрю за ними, — сказала она, подняв глаза на Синегривку. — Иди, тебе нужно подышать свежим воздухом. Пройдись по лесу.
Синегривке не хотелось бросать подруг, но от запаха рвоты и болезни у неё снова начались спазмы. Кивнув, она вышла из палатки и с наслаждением подставила морду свежему ветерку. «В лесу будет ещё лучше». Бросив взгляд на Пышноуса, спавшего в тени скалы, Синегривка пошла к выходу из лагеря.
Подъём по склону холма дался ей с трудом. Наконец, взмокшая и задыхающаяся, Синегривка остановилась на вершине. Прохладный ветерок остудил её разгорячённое тело, и она побрела в лес, радуясь возможности хотя бы немного побыть вдали от тревог и болезней, терзающих лагерь.
В кронах деревьев перекликались птицы, их весёлые трели эхом звенели над лесом. В густой траве гудели насекомые. Листья гладили шерсть Синегривки, когда она бездумно брела по знакомой тропе, ступая лапами по мягкой листве давно прошедших листопадов. Постепенно её мрачные мысли стали рассеиваться. «Нужно верить в лучшее. Звёздное племя защитит своих детей».
Бабочка вспорхнула с земли в нескольких кошачьих хвостах от носа Синегривки. Внезапно росшие рядом папоротники всколыхнулись, и из стеблей на тропинку выкатился пушистый золотистый клубок. — Попалась! — Львинолап, раскинув лапы, прыгнул на бабочку, но та легко упорхнула. — Мышиный помёт, — выругался оруженосец. Он сердито посмотрел вслед улетающей дичи. Сверкнув глазами, Львинолап с досадой рванул когтями траву и пробормотал: — Попадись ты мне в следующий раз, будешь знать!
В следующее мгновение оруженосец заметил застывшую на тропинке Синегривку. — Привет, — весело крикнул он. «А где Острозвезд? — Синегривка повела носом — никаких следов предводителя. Она недоверчиво прищурила глаза — но ведь Острозвезд и Львинолап вышли из лагеря вместе!» — Чем занимаешься? — беспечно поинтересовалась она. «Может, Острозвезд послал Львинолапа охотиться? А они не боятся, что Ветреница хватится своего оруженосца?»
Львинолап растерянно захлопал глазами. — Я? — в его голосе вдруг появилась какая-то напряжённость, словно он не хотел откровенничать с Синегривкой. — Ничем, вообще-то. Только что бабочку упустил. — Где Острозвезд? — напрямую спросила Синегривка.
Львинолап застыл, открывая и закрывая пасть. — Острозвезд? — Ну да, Острозвезд, — ответила Синегривка, пытаясь разрядить возникшую неловкость шуткой. — Такой рыжевато-бурый кот. Крупный. Наш предводитель. Вы сегодня утром вместе выходили из лагеря. — Да? — переспросил Львинолап, переминаясь с лапы на лапу. — Правда? То есть, ты нас видела?
Синегривка не хотела, чтобы Львинолап подумай будто она за ним шпионит. Поэтому она поспешно пояснила: — Я почувствовала ваши запахи, когда ходила на поганое место. Мне показалось странным, что вы отправились куда-то в такую рань, до выхода рассветного патруля.
Львинолап растерянно обвёл глазами лес, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Ну, понимаешь… Острозвезд хотел начать пораньше. Тренировки… Ну, ты знаешь. — Угу, — кивнула Синегривка.
На самом деле она не поверила ни единому слову Львинолапа. «Тренировки! С каких это пор оруженосцев учат ловить бабочек?» — Ну, и как ты? — спросила она. — Есть успехи? — Еще какие! — смущённо выпалил Львинолап. — Все замечательно. Отлично. Острозвезд, он… знаешь какой? Лучше всех.
Синегривка задумчиво склонила голову набок. — И где же он сейчас? — Скоро придёт. Я… то есть, он… Он сказал, чтобы я никому не рассказывал о том, что он делает.
Львинолап тут же захлопнул пасть и испуганно уставился на Синегривку. — То есть, что мы делаем, — неуклюже поправился он, потупив глаза. — Извини. Это секрет.
С этими словами он прошмыгнул рядом, задев её своей пушистой золотой шерстью. Она не стала его останавливать и лишь молча проводила взглядом.
Затем её внимание привлёк какой-то запах. Очень знакомый запах.
Синегривка ненадолго задумалась. «Чем это пахнет? Кошачьей мятой! От шерсти Львинолапа пахло кошачьей мятой! Значит, они с Острозвездом были на территории Двуногих! Выходит, это и есть их секрет?»
От волнения у неё закололо в подушечках лап. «Неужели Острозвезд подговаривает Львинолапа водиться с домашними котами?»
Сорвавшись с места, Синегривка бросилась следом за Львинолапом. Она должна разузнать, что происходит. Грустные слова Острозвезда громко стучали в её голове: «Лесные племена будут вечно враждовать между собой». «Неужели предводитель Грозового племени настолько разочаровался в жизни воителей, что решил уйти к домашним котам? Но как он может так страшно нарушить Воинский закон?»
Львинолап был уже на полпути к оврагу. Перепрыгивая через камни, Синегривка мчалась за ним по пятам. — Эй! — донёсся снизу грозный вопль Вихрегона. — Сейчас же прекрати швыряться камнями!
Резко остановившись, Синегривка поняла, что в горячке погони забыла об осторожности. Она неслась, не разбирая дороги, и вылетавшие из-под её лап камни дождём сыпались по склону. — Прости! — крикнула она и замерла, ожидая, пока Вихрегон проведёт своих патрульных. — В следующий раз будь внимательнее, — проворчал Вихрегон.Синегривка молча кивнула, провожая глазами шедших за отцом Кривулю, Дроздовика и Зарянку. — Не огорчайся, — шепнул Дроздовик, поравнявшись с ней. — Мы все время от времени забываем об этом.
Когда патрульные прошли, Синегривка медленно спустилась со склона. Выйдя на поляну, она увидела Львинолапа, сидевшего возле кучи с добычей.
Отлично, он совсем один! Сейчас она подойдёт к нему и прямо спросит, водил ли его Острозвезд в гости к домашним или нет.
Стена утесника задрожала, и в лагерь вошёл Острозвезд. «Лисий помёт!»
Предводитель Грозовых котов выглядел совершенно спокойным, шерсть его была прилизана волосок к волоску и источала сильный запах орляка, как будто Острозвезд вывалялся в папоротниках специально. «Зачем он стал бы это делать?»
Ответ был очевиден. «Затем, чтобы избавиться от запахов Двуногих и кошачьей мяты! Как он может? Великое Звёздное племя, да ведь он же предводитель!»
Увидев Острозвезда, Пышноус со всех лап бросился к нему. — Пестролапая уснула, — доложил он. — Котята поели немного молока и тоже спят.
Острозвезд вопросительно изогнул кончик хвоста. — Можно мне взглянуть на них?
Пышноус отошёл, уступая ему дорогу. — Котенок родился самым слабым из всех троих, — предупредил он, когда Острозвезд протиснулся сквозь ветки ежевики.
Алосветик вышла из детской и направилась к Ветренице. — Ну, наконец-то! — проворчала она, даже не пытаясь понизить голос. — Его котята всю ночь были на грани жизни и смерти! Они могли отправиться а Звёздное племя, так и не увидев своего отца. — Бедняжка Пестролапая, — кивнула Ветреница. — Она всю ночь спрашивала об Острозвезде. Звала его. Как нехорошо! Даже не знаю, что она теперь о нём думает!
Синегривка уставилась в землю. Выходит, не только она усомнилась в верности Острозвезда.
Глава II
Миновало несколько рассветов. Однажды утром Синегривка подошла к Солнцесвету, умывавшемуся возле скалы и предложила: — Я могу сходить в патрулирование.
Она специально выбрала момент, когда глашатай был один и ещё не собирал племя, чтобы распределить дневные обязанности. — В последнее время ты постоянно вызываешься в патрулирование. Боюсь, ты совсем забыла об охоте.
Синегривка промолчала. Она надеялась, что Солнцесвет не обратит внимание на это её стремление, Синегривка делала это неспроста — ей хотелось обыскать территорию Двуногих и выследить там запахи Острозвезда. С недавних пор она неотступно следила за предводителем и всякий раз настораживалась, когда тот покидал пределы лагеря. Однако пока все её старания были напрасны. Ей до сих пор не удалось обнаружить запах Острозвезда на территории Двуногих, и Синегривка стала сомневаться, не была ли вся эта некрасивая история с домашними плодом её разыгравшегося воображения. — Мне просто нравится патрулировать, — невозмутимо ответила она Солнцесвету. — Но если хочешь, я могу пойти поохотиться. — Возможно, охота покажется тебе более интересной, если ты возглавишь охотничий патруль? — спросил Солнцесвет.
Синегривка насторожила уши. — Я? Ой, а можно? — Решено, — кивнул Солнцесвет и взмахнул хвостом, подзывая к себе воинов и оруженосцев.
Пока коты собирались, Синегривка не находила себе места от тревоги. Она ещё никогда не возглавляла патруль. Сумеет ли она справиться с делом? Неужели сейчас ей самой придётся решать, где охотиться, на какую дичь и как долго? — Отличная погодка, — промурлыкал Змеезуб, подходя к глашатаю. Остролапник с готовностью бросился вперёд, ему не терпелось как-нибудь отличиться, чтобы поскорее стать воителем. Другие воины и оруженосцы тоже потихоньку подтягивались к скале. Зарянка, только что покончившая с едой, облизывалась на ходу, а Рябинка деловито вылизывала грудку — она ещё не успела закончить своё утреннее умывание.
И только Безух подошёл один, без своей ученицы Нежнолапки. Вот уже три дня та лежала в своём гнёздышке не в силах ни есть, ни шевелиться.
Алосветик перебралась в палатку оруженосцев, чтобы ни на миг не оставлять больную без присмотра.
Чтобы хоть чем-то себя занять, Безух без устали помогал Пятнистому тренировать Розолапку, так что рыжая ученица уже дважды с блеском выдержала испытания. Львинолап не находил себе места от зависти. — Она станет воительницей раньше меня! — сокрушался он. — Так ведь она и ученицей стала раньше тебя, — поддразнивала его Синегривка.
Она решила не расспрашивать Львинолапа об Острозвезде. Подозрения днём и ночью жгли её изнутри, но приходилось считаться с очевидным: если её опасения беспочвенны, Львинолапа оскорбит её недоверие к предводителю. Если же она окажется права, то только поставит молодого оруженосца в сложное положение, заставив делать выбор между верностью предводителю и их дружбой. Синегривка не имела права так много требовать от Львинолапа и не хотела причинять ему боль. — Белогривка!
Громкий окрик Солнцесвета вывел Синегривку из задумчивости. — Отправишься патрулировать границу с Речным племенем вместе с Дроздовиком, Пятнистым, Птицехвостом и Ветреницей.
Синегривка знала, что это уже второй патруль, посланный к Нагретым Камням за сегодняшний день. Грозовые коты не сомневались, что соседи ни за что не удовлетворятся подаренным им куском территории и вскоре попытаются наложить лапу и на близлежащие земли. — Рябинка и Златолапка, вы с Горностайкой пройдётесь вдоль границы с племенем Теней.
Солнцесвет посмотрел на Алосветик, которая с потухшим взором сидела возле палатки оруженосцев. Возможно, он подумал о том, что ей лучше бы отправиться в патрулирование, чем днём и ночью убиваться над своей тяжелобольной дочкой. Но Солнцесвет быстро отвёл глаза и продолжал: — Змеезуб, Остролапник, Безух и Зарянка, — названные коты подняли головы, — вы идёте охотиться.
Остролапник, задрав хвост, в возбуждении забегал вокруг своего наставника. — Патруль возглавит Синегривка, — продолжал Солнцесвет. — Что? — взвился Остролапник, непонимающе глядя на Синегривку. — Что слышал, — отрезал Солнцесвет и отошёл к Алосветик, оставив Синегривку в одиночестве под изумлённым взглядом косматого оруженосца.
Остролапник склонил голову набок и насмешливо спросил: — Ну и где же мы сегодня будем охотиться? — На Змеиной горке, — выпалила Синегривка первое, что пришло ей в голову.
Змеезуб смерил её холодным взглядом. — Это рискованно. Однако риск может оправдаться. Там уже давным-давно никто не охотился. — Потому что там водятся одни только лисы и змеи, — осклабился Остролапник.
Синегривка взмахнула хвостом, подметая землю. — Ты ведь не боишься, правда? — с вызовом спросила она, глядя прямо в глаза Остролапника. Не хватало только, чтобы её запугал какой-то оруженосец, пусть даже этот оруженосец крупнее и сильнее её! В конце концов, она воительница, и Остролапник просто обязан относиться к ней с уважением.
Синегривка посмотрела на Безуха и Зарянку: — Готовы?
Безух молча кивнул, а Зарянка лишь царапнула когтями землю, словно ей не терпелось как можно скорее сорваться с места. — Отлично, — кивнула Синегривка и бросилась к выходу, моля Звёздное племя, чтобы соплеменники отправились за ней следом. Выбежав из лагеря, она с облегчением услышала за спиной топот кошачьих лап, и вскарабкавшись по склону, углубилась в лес. — Почему мы пошли длинным путём? — крикнул Остролапник, когда Синегривка повернула к оврагу, ведущему к Змеиной горке.
Синегривка помедлила с ответом, внезапно усомнившись в правильности своего решения. — Это более пологая дорога, — ответила Зарянка. — Здесь мягче и удобнее бежать. — Ну да, конечно, — процедил Остролапник.
Синегривка промолчала. — Давай тут срежем! — снова заорал неугомонный оруженосец, обгоняя её и перепрыгивая через ствол поваленного дерева. Повернувшись к Синегривке, он махнул хвостом в сторону зарослей ежевики. — Хочешь, чтобы мы оставили свои шкуры на этих колючках? — еле сдерживаясь, спросила Синегривка. «Он что, собирается оспаривать каждый её шаг?» — Вернись на место, Остролапник, — рявкнул не на шутку разозлившийся Змеезуб. — Побереги силы для охоты.
Остролапник недовольно вернулся в хвост процессии.
Вдруг впереди прошуршала ветка. Синегривка припала к земле и, взмахнув хвостом, приказала остальным сделать то же самое. «Будет неплохо поймать пару птичек по дороге». Она медленно поползла вперёд, не сводя глаз со слабо колыхавшейся листвы, за которой скрывался маленький певчий дрозд. — Так мы идём охотиться на Змеиную горку или нет? — крикнул вдруг Остролапник.
Дрозд стремительно перелетел на более высокую ветку и оглушительным криком предупредил окрестных птиц об опасности. «Остролапник сделал это нарочно!» — Остролапник! — вышел из себя Безух. — Когда ты научишься держать пасть закрытой? Теперь вся дичь вокруг знает, что мы здесь!
Змеезуб повернулся к своему оруженосцу. — Мы охотимся для своего племени! — грозно прошипел он.
Остролапник виновато втянул голову в плечи, однако искоса бросил торжествующий взгляд на Синегривку. — Ладно, — проворчала она. — Идём на Змеиную горку.
По дороге к скалистому склону Синегривка придумала, как наказать Остролапника. Она принюхалась, вспомнив о лисе, которая погналась за ней и Солнцесветом, когда они были вблизи этого места. «Ни одного свежего запаха. Ну и что? Все равно нужно быть начеку».
Она подошла к подножию скал. — Будешь стоять на страже здесь, — сказала она Остролапнику. — Кто знает, вдруг лиса вернётся? Предупреди нас, если заметишь какую-нибудь опасность. А мы пока поищем дичь вон там, — Синегривка кивнула на стену камней в хвосте от того места, где они остановились. Окинув взглядом котов, она предупредила: — Не забывайте, что под камнями и в трещинах могут прятаться змеи.
Безух и Зарянка молча кивнули. Змеезуб смерил Синегривку долгим взглядом, но ничего не сказал. Ей было страшно неловко отдавать приказание старшим воинам, но Солнцесвет поставил её во главе патруля, и Синегривка была полна решимости выполнить свои обязанности. — А почему это я должен караулить? — буркнул Остролапник. — Это скучно!К удивлению Синегривки, Змеезуб не стал выгораживать своего ученика. Напротив, он резко бросил: — Потому, что по дороге сюда ты дал всем понять, что охота тебя нисколько не интересует.
Следующее в другом Инфоблоке
Эрин Хантер
Пророчество Синей Звёзды. Выбор (Коты-воители)
Синегривка стоит перед выбором, от которого зависит не только её судьба, но и судьба Грозового племени. Обретя личное счастье с Жёлудем, она навсегда расстанется с мечтой стать предводительницей Грозовых котов и обречёт своё племя на гибель от лап жестокого и властолюбивого Остролапа.
Раздираемая сомнениями, Синегривка принимает судьбоносное решение. Грозовое племя не должно погибнуть, а пророчество должно исполниться!
Глава I
Было ещё тёмно, когда Синегривка проснулась от острой боли, когтями раздиравшей её желудок. Пошатываясь, она встала и побрела к поганому месту, ей было настолько плохо, что она не обратила внимания на доносившийся из детской тоненький писк. На обратном пути до Синегривки донеслись приглушённые голоса, успокаивающие плачущих котят. Тёмная тень скользнула по краю поляны.
Приглядевшись, Синегривка узнала Розолапку, выбиравшуюся из палатки. — Привет! — шёпотом окликнула её Синегривка.
Розолапка остановилась и обернулась, её глаза сверкнули в темноте. Шерсть у неё была всклокочена, и выглядела она примерно также, как чувствовала себя Синегривка. — Иду на поганое место, — простонала Розолапка. — Живот болит? — спросила Синегривка.
Розолапка страдальчески кивнула и добавила: — У Нежнолапки тоже.
Должно быть, все дело в мыши, которую они вчера съели втроём.
Синегривка вернулась в свою палатку и улеглась. Ей удалось ненадолго забыться, но острая боль не отпускала даже во сне. — Отодвинься! — оттолкнула её Белогривка. — Ты меня всю ночь пихаешь! — Прости, — простонала Синегривка. — Живот разболелся.
Белогривка тут же села и сонно уставилась на сестру. — Позвать Гусохвоста?
Синегривка покачала головой. Живот скрутило с такой силой, что ей пришлось судорожно втягивать воздух после каждого слова. — Он… занят… с котятами.
Белогривка, зевнув, снова улеглась на свою подстилку. — Растолкай меня, если передумаешь.
Синегривка долго лежала в темноте, корчась от боли. Настойчивое желание снова посетить поганое место заставило её выйти из палатки, и она, пошатываясь, побрела через поляну.
Занимающееся утро разлило молоко рассвета над горизонтом, и тьма начала рассеиваться. Воздух был холодным, свежим и чистым, и Синегривка зябко поёжилась. Она ненадолго остановилась возле детской, насторожив уши.
Послышался тоненький писк, потом ещё один. Слава Звёздному племени! По крайней мере, двое котят пережили эту ночь.
Едва живая от слабости, Синегривка вышла из поганого места. Она дышала так, словно бегом неслась через весь лес. Но что это? Ей показалось, будто она заметила Львинолапа, тихонько крадущегося через поляну к выходу. Что ему понадобилось в лесу в такую рань?
Синегривка бесшумно пошла следом за оруженосцем и остановилась возле стены утесника. В воздухе витал свежий запах Острозвезда. Значит предводитель взял Львинолапа с собой.
Синегривка побрела к своей палатке. Интересно, зачем предводитель именно сегодня решил отправиться в лес вместе с молодым оруженосцем? Разве он не должен сейчас оставаться в лагере рядом со своей подругой и новорождёнными котятами? Должно быть, его заставило уйти какое-то неотложное дело.
Синегривка постояла на поляне, пытаясь понять, что происходит. Если дело такое важное, то почему Острозвезд взял с собой Львинолапа, а не кого-нибудь из опытных воинов? Она потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок, но от этого у неё лишь все поплыло перед глазами.
Шатаясь, Синегривка кое-как забралась в свою палатку и, упав на подстилку, провалилась в тяжёлый сон.
В полудрёме она услышала, как воители просыпаются и выходят из палатки. Синегривка с трудом приподняла голову. В животе горело огнём, но тошнота прекратилась. — Спи спокойно, — прошептала ей на ухо Белогривка. — Я скажу Солнцесвету, что ты заболела.
Синегривка была слишком слаба, чтобы возражать. Уронив голову на лапы, она собралась уснуть, но вдруг кое-что вспомнила. — Как Пестрелапая? — Кажется, все в порядке, — ответила сестра.
Синегривка закрыла глаза.
Когда она проснулась, в палатке было жарко. Яркое солнце Зелёных листьев пробивалось сквозь тёмную листву, согревая кошачьи подстилки.
Синегривка выползла наружу и с наслаждением вдохнула прохладный воздух. Высоко в нёбе сияло солнце, а на поляне не было никого, кроме Сорняка, копавшегося в куче добычи, и Алосветик, нетерпеливо бегавшей вокруг палатки оруженосцев.
В животе у Синегривки кололо и щипало, словно она наглоталась чертополоха, однако её перестало мутить, и в голове заметно прояснилось.
Она посмотрела на детскую. «Как-то там Пестролапая и котята?»
Словно в ответ на её немой вопрос из палатки вышел Пышноус. Шерсть у него была всклокочена, глаза помутнели от усталости.
Синегривка бросилась к нему. — Как они? — сипло выдавила она.
Пышноус удивлённо посмотрел на неё. — Ты здорова? — Живот болит. — У Нежнолапки и Розолапки та же беда, вздохнул ученик целителя и подошёл к Алосветик. — Хочешь, чтобы я осмотрел их?
Алосветик смущённо потупила взгляд. — Я знаю, как ты сейчас занят, но я очень волнуюсь. Нежнолапка даже встать не может.
Пышноус кивнул и скрылся в палатке оруженосцев. — Как котята? — крикнула ему вслед Синегривка. — Живы, — коротко ответил он. — Пока, по крайней мере.
Синегривка переглянулась с Алосветик. — Кажется, он не слишком надеется на лучшее.
Алосветик не ответила, она встревожено провожала взглядом ученика целителя. Было заметно, что собственные дети её сейчас тревожат гораздо больше. — У меня точно так же болел живот, — попыталась успокоить её Синегривка. — Но сейчас я чувствую себя лучше. — Правда? — резко обернулась к ней Алосветик. — Мы вчера вместе съели одну мышку, — пояснила Синегривка. — Наверное, она была больная.
Алосветик сокрушённо покачала головой. — Розолапка очень мучается, а Нежнолапка… — она осеклась и замолчала. — Она поправится, — заверила Синегривка. — Ах, я уже не знаю, что и думать! Она ещё никогда так не болела.
Зашуршали папоротники, и Пышноус выбрался из палатки. — Никакие травы не помогут, пока не прекратится рвота. Нужно давать им как можно больше питья. Найди кусочек мха и вымочи его в самой свежей воде, которую только сможешь разыскать.
Алосветик кивнула и со всех лап бросилась к выходу из лагеря. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Пышноус у Синегривки. — Слабость и живот болит, — пожала плечами та. — А так ничего. — Сходи к Гусохвосту и попроси у него трав для желудка, — велел Пышноус, покосившись на папоротники. В глазах у него была тревога. — Котятам уже дали имена? — спросила Синегривка, пытаясь отвлечь Пышноуса от невесёлых мыслей. — Да. Девочек назвали Ночка и Туманка, а мальчика — Когтишкой. — Когтишкой? — удивилась Синегривка. — Какое грозное имя! — Он самый слабенький, — рассеянно ответил Пышноус. — Наверное, Пестролапая очень хочет, чтобы он был настоящим воителем, ведь ему предстоит уже сейчас выиграть битву со смертью. — С Пестролапой все будет в порядке? — спросила Синегривка. — Она потеряла много крови, но следов заражения нет, — отозвался Пышноус. — Сейчас ей нужен только отдых, и она поправится, — добавил он. — Ты хоть немного спал? — спросила Синегривка.
Пышноус выглядел совершенно измученным.Он отрицательно помотал головой. — Так отдохни! — посоветовала она. — В лагере все спокойно, Алосветик присмотрит за Нежнолапкой и Розолапкой. — Наверное, так и сделаю, — кивнул Пышноус. — Сходи к Гусохвосту за травами, — напомнил он. — Тогда мне хотя бы за тебя не нужно будет беспокоиться
Пошатываясь, он отошёл в тенек под скалой и растянулся на песке.
Синегривка побрела в сторону зарослей папоротников. «Почему Гусохвост вообще перестал выполнять свои обязанности? Как могло случиться, что Грозовому племени достался самый ленивый и самый глупый целитель во всем лесу?»
Добравшись до конца туннеля, она остановилась. Поросшая травой полянка перед палаткой целителей была пуста. — Гусохвост! — позвала Синегривка, подумав, что старик, как обычно, спит в своей пещере.
Два горящих глаза уставились на неё из трещины в скале. Синегривка насторожилась. Глаза горели таким диким огнём, что на миг ей показалось, будто в пещеру забралась лиса. — Г-гусохвост! — срывающимся голосом пролепетала она.
Всклокоченный целитель, покряхтывая, выбрался наружу. При дневном свете его глаза уже не казались такими страшными. — Чего тебе? — Пышноус послал меня к тебе за травами для живота. Прошлой ночью мы с Розолапкой и Нежнолапкой съели больную мышь. — Ты поправилась? — спросил Гусохвост, уставившись на неё.
Синегривка кивнула. — Повсюду зловещие предзнаменования! — проскрипел целитель.
Синегривке показалось, что она ослышалась. Бормоча себе под нос, Гусохвост скрылся в палатке, потом, не переставая ворчать, выбрался оттуда и бросил перед Синегривкой кучу мятых и рваных листьев. — Ничего страшного, это всего лишь больная мышь, — сказала она, не понимая, почему целитель так расстраивается.
Гусохвост наклонился к Синегривке и зашипел, обдавая её своим несвежим дыханием: — Просто больная мышь? Нет, моя дорогая! Это ещё одно предостережение! Я должен был знать, что это случится! Я должен был почувствовать! — Да как это почувствуешь? — отмахнулась Синегривка. — Я ела эту мышь и то ничего не почувствовала. На вкус она была самая обыкновенная.
Приглядевшись, она поняла, что шерсть у целителя взъерошена не после сладкого сна, а пришла в такой ужасный вид от долгого пренебрежения умыванием. Косматые клочья обрамляли, тощую фигуру целителя, который выглядел таким измождённым, словно сейчас была не сытая пора Зелёных листьев, а стужа Голых деревьев. Синегривка невольно попятилась. — Мышь как мышь, — упрямо пробормотала она. — Случается.
Гусохвост изумлённо уставился на неё своими безумными глазами. — Как можешь ты… ты, Синегривка, отмахиваться от предзнаменований?! Уж от тебя-то я этого не ожидал! — От меня? — непонимающе переспросила Синегривка. — От тебя! Разве не над твоей головой висит пророчество, как коршун над добычей? Ты — огонь, и только вода может погубить тебя. Забыла? Ты не имеешь права легкомысленно относиться к предзнаменованиям! — Н-но… Я всего лишь воительница, — пролепетала Синегривка. Чего он от неё хочет? Это задача целителей толковать знаки и послания Звёздного племени! Её это не касается. И вообще, так несправедливо. Гусохвост должен толковать знаки и давать ответы, а не дразнить её непонятным пророчеством, в которое она уже почти перестала верить. — Всего лишь воительница? — затряс усами целитель. — Слишком много предзнаменований! Трое котов отравлены и находятся на кошачий ус от Звёздного племени. Пестролапая на пороге смерти, а у трёх её котят надежды выжить не больше, чем у кроликов, попавших в лисью нору. — Он смотрел куда-то сквозь Синегривку, словно забыл о её присутствии. — Почему у подруги предводителя роды прошли так трудно? Котята вряд ли переживут ещё одну ночь. Единственный котёнок настолько слаб, что не может даже мяукать, не говоря о том, чтобы есть. Я должен был помочь им, но как я могу сделать это, когда знаки предвещают такую беду? «Великое Звёздное племя, о чем бормочет этот безумец?»
Забыв о травах, Синегривка попятилась к папоротникам. «Находятся на кошачий ус от Звёздного племени… Неужели все настолько страшно?»
Синегривка со всех лап бросилась в палатку оруженосцев. Она впервые поняла, что Розолапка и Нежнолапка больны гораздо серьёзнее, чем ей казалось.
Раздвинув папоротники, она ворвалась в палатку. Сёстры, мокрые от пота, неподвижно лежали в своих гнёздышках.
Услышав шаги, Розолапка с трудом приподняла голову. — Привет, Синегривка.
Нежнолапка даже не пошевелилась.
Синегривка подошла к Розолапке и ласково лизнула её в голову. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше, — прохрипела больная. — Алосветик уже принесла вам попить?
Розолапка с трудом покачала головой. — Пышноус сказал, что ты тоже заболела. — Да, но я уже почти совсем поправилась, а значит, и ты тоже выздоровеешь! — осекшись, она посмотрела на Нежнолапку, которая начала стонать и метаться, не открывая глаз. — Вы обе выздоровеете, — произнесла Синегривка, всем сердцем надеясь, что так оно и будет.
Папоротники снова закачались, и в палатку вбежала Алосветик с зажатым в пасти куском пропитанного водой мха. Присев возле дочерей, Алосветик положила по кусочку возле каждой. Розолапка тут же принялась жадно лакать воду, но Нежнолапка даже не шелохнулась.
Алосветик начала её вылизывать. — Открой глазки, милая, — умоляюще шептала она. — Проснись и выпей водички.
Нежнолапка с трудом приоткрыла глаза. Она, молча, понюхала мох, несколько раз лизнула его, но потом поперхнулась и закашлялась, не в силах проглотить даже эту каплю. — Я сбегаю за Пышноусом, — бросилась к выходу Синегривка. — Он спит, — прошептала Алосветик, качая головой. Она ласково погладила хвостом Нежнолапку, снова провалившуюся в забытьё. — Я присмотрю за ними, — сказала она, подняв глаза на Синегривку. — Иди, тебе нужно подышать свежим воздухом. Пройдись по лесу.
Синегривке не хотелось бросать подруг, но от запаха рвоты и болезни у неё снова начались спазмы. Кивнув, она вышла из палатки и с наслаждением подставила морду свежему ветерку. «В лесу будет ещё лучше». Бросив взгляд на Пышноуса, спавшего в тени скалы, Синегривка пошла к выходу из лагеря.
Подъём по склону холма дался ей с трудом. Наконец, взмокшая и задыхающаяся, Синегривка остановилась на вершине. Прохладный ветерок остудил её разгорячённое тело, и она побрела в лес, радуясь возможности хотя бы немного побыть вдали от тревог и болезней, терзающих лагерь.
В кронах деревьев перекликались птицы, их весёлые трели эхом звенели над лесом. В густой траве гудели насекомые. Листья гладили шерсть Синегривки, когда она бездумно брела по знакомой тропе, ступая лапами по мягкой листве давно прошедших листопадов. Постепенно её мрачные мысли стали рассеиваться. «Нужно верить в лучшее. Звёздное племя защитит своих детей».
Бабочка вспорхнула с земли в нескольких кошачьих хвостах от носа Синегривки. Внезапно росшие рядом папоротники всколыхнулись, и из стеблей на тропинку выкатился пушистый золотистый клубок. — Попалась! — Львинолап, раскинув лапы, прыгнул на бабочку, но та легко упорхнула. — Мышиный помёт, — выругался оруженосец. Он сердито посмотрел вслед улетающей дичи. Сверкнув глазами, Львинолап с досадой рванул когтями траву и пробормотал: — Попадись ты мне в следующий раз, будешь знать!
В следующее мгновение оруженосец заметил застывшую на тропинке Синегривку. — Привет, — весело крикнул он. «А где Острозвезд? — Синегривка повела носом — никаких следов предводителя. Она недоверчиво прищурила глаза — но ведь Острозвезд и Львинолап вышли из лагеря вместе!» — Чем занимаешься? — беспечно поинтересовалась она. «Может, Острозвезд послал Львинолапа охотиться? А они не боятся, что Ветреница хватится своего оруженосца?»
Львинолап растерянно захлопал глазами. — Я? — в его голосе вдруг появилась какая-то напряжённость, словно он не хотел откровенничать с Синегривкой. — Ничем, вообще-то. Только что бабочку упустил. — Где Острозвезд? — напрямую спросила Синегривка.
Львинолап застыл, открывая и закрывая пасть. — Острозвезд? — Ну да, Острозвезд, — ответила Синегривка, пытаясь разрядить возникшую неловкость шуткой. — Такой рыжевато-бурый кот. Крупный. Наш предводитель. Вы сегодня утром вместе выходили из лагеря. — Да? — переспросил Львинолап, переминаясь с лапы на лапу. — Правда? То есть, ты нас видела?
Синегривка не хотела, чтобы Львинолап подумай будто она за ним шпионит. Поэтому она поспешно пояснила: — Я почувствовала ваши запахи, когда ходила на поганое место. Мне показалось странным, что вы отправились куда-то в такую рань, до выхода рассветного патруля.
Львинолап растерянно обвёл глазами лес, стараясь не встречаться с ней взглядом. — Ну, понимаешь… Острозвезд хотел начать пораньше. Тренировки… Ну, ты знаешь. — Угу, — кивнула Синегривка.
На самом деле она не поверила ни единому слову Львинолапа. «Тренировки! С каких это пор оруженосцев учат ловить бабочек?» — Ну, и как ты? — спросила она. — Есть успехи? — Еще какие! — смущённо выпалил Львинолап. — Все замечательно. Отлично. Острозвезд, он… знаешь какой? Лучше всех.
Синегривка задумчиво склонила голову набок. — И где же он сейчас? — Скоро придёт. Я… то есть, он… Он сказал, чтобы я никому не рассказывал о том, что он делает.
Львинолап тут же захлопнул пасть и испуганно уставился на Синегривку. — То есть, что мы делаем, — неуклюже поправился он, потупив глаза. — Извини. Это секрет.
С этими словами он прошмыгнул рядом, задев её своей пушистой золотой шерстью. Она не стала его останавливать и лишь молча проводила взглядом.
Затем её внимание привлёк какой-то запах. Очень знакомый запах.
Синегривка ненадолго задумалась. «Чем это пахнет? Кошачьей мятой! От шерсти Львинолапа пахло кошачьей мятой! Значит, они с Острозвездом были на территории Двуногих! Выходит, это и есть их секрет?»
От волнения у неё закололо в подушечках лап. «Неужели Острозвезд подговаривает Львинолапа водиться с домашними котами?»
Сорвавшись с места, Синегривка бросилась следом за Львинолапом. Она должна разузнать, что происходит. Грустные слова Острозвезда громко стучали в её голове: «Лесные племена будут вечно враждовать между собой». «Неужели предводитель Грозового племени настолько разочаровался в жизни воителей, что решил уйти к домашним котам? Но как он может так страшно нарушить Воинский закон?»
Львинолап был уже на полпути к оврагу. Перепрыгивая через камни, Синегривка мчалась за ним по пятам. — Эй! — донёсся снизу грозный вопль Вихрегона. — Сейчас же прекрати швыряться камнями!
Резко остановившись, Синегривка поняла, что в горячке погони забыла об осторожности. Она неслась, не разбирая дороги, и вылетавшие из-под её лап камни дождём сыпались по склону. — Прости! — крикнула она и замерла, ожидая, пока Вихрегон проведёт своих патрульных. — В следующий раз будь внимательнее, — проворчал Вихрегон.Синегривка молча кивнула, провожая глазами шедших за отцом Кривулю, Дроздовика и Зарянку. — Не огорчайся, — шепнул Дроздовик, поравнявшись с ней. — Мы все время от времени забываем об этом.
Когда патрульные прошли, Синегривка медленно спустилась со склона. Выйдя на поляну, она увидела Львинолапа, сидевшего возле кучи с добычей.
Отлично, он совсем один! Сейчас она подойдёт к нему и прямо спросит, водил ли его Острозвезд в гости к домашним или нет.
Стена утесника задрожала, и в лагерь вошёл Острозвезд. «Лисий помёт!»
Предводитель Грозовых котов выглядел совершенно спокойным, шерсть его была прилизана волосок к волоску и источала сильный запах орляка, как будто Острозвезд вывалялся в папоротниках специально. «Зачем он стал бы это делать?»
Ответ был очевиден. «Затем, чтобы избавиться от запахов Двуногих и кошачьей мяты! Как он может? Великое Звёздное племя, да ведь он же предводитель!»
Увидев Острозвезда, Пышноус со всех лап бросился к нему. — Пестролапая уснула, — доложил он. — Котята поели немного молока и тоже спят.
Острозвезд вопросительно изогнул кончик хвоста. — Можно мне взглянуть на них?
Пышноус отошёл, уступая ему дорогу. — Котенок родился самым слабым из всех троих, — предупредил он, когда Острозвезд протиснулся сквозь ветки ежевики.
Алосветик вышла из детской и направилась к Ветренице. — Ну, наконец-то! — проворчала она, даже не пытаясь понизить голос. — Его котята всю ночь были на грани жизни и смерти! Они могли отправиться а Звёздное племя, так и не увидев своего отца. — Бедняжка Пестролапая, — кивнула Ветреница. — Она всю ночь спрашивала об Острозвезде. Звала его. Как нехорошо! Даже не знаю, что она теперь о нём думает!
Синегривка уставилась в землю. Выходит, не только она усомнилась в верности Острозвезда.
Глава II
Миновало несколько рассветов. Однажды утром Синегривка подошла к Солнцесвету, умывавшемуся возле скалы и предложила: — Я могу сходить в патрулирование.
Она специально выбрала момент, когда глашатай был один и ещё не собирал племя, чтобы распределить дневные обязанности. — В последнее время ты постоянно вызываешься в патрулирование. Боюсь, ты совсем забыла об охоте.
Синегривка промолчала. Она надеялась, что Солнцесвет не обратит внимание на это её стремление, Синегривка делала это неспроста — ей хотелось обыскать территорию Двуногих и выследить там запахи Острозвезда. С недавних пор она неотступно следила за предводителем и всякий раз настораживалась, когда тот покидал пределы лагеря. Однако пока все её старания были напрасны. Ей до сих пор не удалось обнаружить запах Острозвезда на территории Двуногих, и Синегривка стала сомневаться, не была ли вся эта некрасивая история с домашними плодом её разыгравшегося воображения. — Мне просто нравится патрулировать, — невозмутимо ответила она Солнцесвету. — Но если хочешь, я могу пойти поохотиться. — Возможно, охота покажется тебе более интересной, если ты возглавишь охотничий патруль? — спросил Солнцесвет.
Синегривка насторожила уши. — Я? Ой, а можно? — Решено, — кивнул Солнцесвет и взмахнул хвостом, подзывая к себе воинов и оруженосцев.
Пока коты собирались, Синегривка не находила себе места от тревоги. Она ещё никогда не возглавляла патруль. Сумеет ли она справиться с делом? Неужели сейчас ей самой придётся решать, где охотиться, на какую дичь и как долго? — Отличная погодка, — промурлыкал Змеезуб, подходя к глашатаю. Остролапник с готовностью бросился вперёд, ему не терпелось как-нибудь отличиться, чтобы поскорее стать воителем. Другие воины и оруженосцы тоже потихоньку подтягивались к скале. Зарянка, только что покончившая с едой, облизывалась на ходу, а Рябинка деловито вылизывала грудку — она ещё не успела закончить своё утреннее умывание.
И только Безух подошёл один, без своей ученицы Нежнолапки. Вот уже три дня та лежала в своём гнёздышке не в силах ни есть, ни шевелиться.
Алосветик перебралась в палатку оруженосцев, чтобы ни на миг не оставлять больную без присмотра.
Чтобы хоть чем-то себя занять, Безух без устали помогал Пятнистому тренировать Розолапку, так что рыжая ученица уже дважды с блеском выдержала испытания. Львинолап не находил себе места от зависти. — Она станет воительницей раньше меня! — сокрушался он. — Так ведь она и ученицей стала раньше тебя, — поддразнивала его Синегривка.
Она решила не расспрашивать Львинолапа об Острозвезде. Подозрения днём и ночью жгли её изнутри, но приходилось считаться с очевидным: если её опасения беспочвенны, Львинолапа оскорбит её недоверие к предводителю. Если же она окажется права, то только поставит молодого оруженосца в сложное положение, заставив делать выбор между верностью предводителю и их дружбой. Синегривка не имела права так много требовать от Львинолапа и не хотела причинять ему боль. — Белогривка!
Громкий окрик Солнцесвета вывел Синегривку из задумчивости. — Отправишься патрулировать границу с Речным племенем вместе с Дроздовиком, Пятнистым, Птицехвостом и Ветреницей.
Синегривка знала, что это уже второй патруль, посланный к Нагретым Камням за сегодняшний день. Грозовые коты не сомневались, что соседи ни за что не удовлетворятся подаренным им куском территории и вскоре попытаются наложить лапу и на близлежащие земли. — Рябинка и Златолапка, вы с Горностайкой пройдётесь вдоль границы с племенем Теней.
Солнцесвет посмотрел на Алосветик, которая с потухшим взором сидела возле палатки оруженосцев. Возможно, он подумал о том, что ей лучше бы отправиться в патрулирование, чем днём и ночью убиваться над своей тяжелобольной дочкой. Но Солнцесвет быстро отвёл глаза и продолжал: — Змеезуб, Остролапник, Безух и Зарянка, — названные коты подняли головы, — вы идёте охотиться.
Остролапник, задрав хвост, в возбуждении забегал вокруг своего наставника. — Патруль возглавит Синегривка, — продолжал Солнцесвет. — Что? — взвился Остролапник, непонимающе глядя на Синегривку. — Что слышал, — отрезал Солнцесвет и отошёл к Алосветик, оставив Синегривку в одиночестве под изумлённым взглядом косматого оруженосца.
Остролапник склонил голову набок и насмешливо спросил: — Ну и где же мы сегодня будем охотиться? — На Змеиной горке, — выпалила Синегривка первое, что пришло ей в голову.
Змеезуб смерил её холодным взглядом. — Это рискованно. Однако риск может оправдаться. Там уже давным-давно никто не охотился. — Потому что там водятся одни только лисы и змеи, — осклабился Остролапник.
Синегривка взмахнула хвостом, подметая землю. — Ты ведь не боишься, правда? — с вызовом спросила она, глядя прямо в глаза Остролапника. Не хватало только, чтобы её запугал какой-то оруженосец, пусть даже этот оруженосец крупнее и сильнее её! В конце концов, она воительница, и Остролапник просто обязан относиться к ней с уважением.
Синегривка посмотрела на Безуха и Зарянку: — Готовы?
Безух молча кивнул, а Зарянка лишь царапнула когтями землю, словно ей не терпелось как можно скорее сорваться с места. — Отлично, — кивнула Синегривка и бросилась к выходу, моля Звёздное племя, чтобы соплеменники отправились за ней следом. Выбежав из лагеря, она с облегчением услышала за спиной топот кошачьих лап, и вскарабкавшись по склону, углубилась в лес. — Почему мы пошли длинным путём? — крикнул Остролапник, когда Синегривка повернула к оврагу, ведущему к Змеиной горке.
Синегривка помедлила с ответом, внезапно усомнившись в правильности своего решения. — Это более пологая дорога, — ответила Зарянка. — Здесь мягче и удобнее бежать. — Ну да, конечно, — процедил Остролапник.
Синегривка промолчала. — Давай тут срежем! — снова заорал неугомонный оруженосец, обгоняя её и перепрыгивая через ствол поваленного дерева. Повернувшись к Синегривке, он махнул хвостом в сторону зарослей ежевики. — Хочешь, чтобы мы оставили свои шкуры на этих колючках? — еле сдерживаясь, спросила Синегривка. «Он что, собирается оспаривать каждый её шаг?» — Вернись на место, Остролапник, — рявкнул не на шутку разозлившийся Змеезуб. — Побереги силы для охоты.
Остролапник недовольно вернулся в хвост процессии.
Вдруг впереди прошуршала ветка. Синегривка припала к земле и, взмахнув хвостом, приказала остальным сделать то же самое. «Будет неплохо поймать пару птичек по дороге». Она медленно поползла вперёд, не сводя глаз со слабо колыхавшейся листвы, за которой скрывался маленький певчий дрозд. — Так мы идём охотиться на Змеиную горку или нет? — крикнул вдруг Остролапник.
Дрозд стремительно перелетел на более высокую ветку и оглушительным криком предупредил окрестных птиц об опасности. «Остролапник сделал это нарочно!» — Остролапник! — вышел из себя Безух. — Когда ты научишься держать пасть закрытой? Теперь вся дичь вокруг знает, что мы здесь!
Змеезуб повернулся к своему оруженосцу. — Мы охотимся для своего племени! — грозно прошипел он.
Остролапник виновато втянул голову в плечи, однако искоса бросил торжествующий взгляд на Синегривку. — Ладно, — проворчала она. — Идём на Змеиную горку.
По дороге к скалистому склону Синегривка придумала, как наказать Остролапника. Она принюхалась, вспомнив о лисе, которая погналась за ней и Солнцесветом, когда они были вблизи этого места. «Ни одного свежего запаха. Ну и что? Все равно нужно быть начеку».
Она подошла к подножию скал. — Будешь стоять на страже здесь, — сказала она Остролапнику. — Кто знает, вдруг лиса вернётся? Предупреди нас, если заметишь какую-нибудь опасность. А мы пока поищем дичь вон там, — Синегривка кивнула на стену камней в хвосте от того места, где они остановились. Окинув взглядом котов, она предупредила: — Не забывайте, что под камнями и в трещинах могут прятаться змеи.
Безух и Зарянка молча кивнули. Змеезуб смерил Синегривку долгим взглядом, но ничего не сказал. Ей было страшно неловко отдавать приказание старшим воинам, но Солнцесвет поставил её во главе патруля, и Синегривка была полна решимости выполнить свои обязанности. — А почему это я должен караулить? — буркнул Остролапник. — Это скучно!К удивлению Синегривки, Змеезуб не стал выгораживать своего ученика. Напротив, он резко бросил: — Потому, что по дороге сюда ты дал всем понять, что охота тебя нисколько не интересует.
Следующее в другом Инфоблоке
2. Синегривка с мрачным торжеством взмахнула хвостом и, спрыгнув на скалы, принюхалась, приоткрыв пасть.
Безух уже скрылся в зарослях невысоких кустарников, а Змеезуб и Зарянка принялись обнюхивать камни. — Осторожно! — крикнул вдруг Остролапник.
Синегривка вопросительно покосилась на него. — Что такое? — Ничего, — невозмутимо ответил Остролапник, не поднимая глаз от земли. — Жучка нашёл.
Стиснув зубы, Синегривка вернулась к охоте. «Мышь!»
Она заметила движение ещё до того, как маленькая тень юркнула в расщелину между двумя валунами. Насторожив уши, Синегривка приняла охотничью стойку. «Кажется, змей нигде не видно!»
Молниеносно сунув лапу в трещину, она выудила оттуда мышь. Быстро прикончив дичь, Синегривка бросила её на землю рядом с Остролапником. — Посторожи, только не ешь, — предупредила она.
Остролапник с бешенством посмотрел на неё, но Синегривка отвернулась и молча стала подниматься вверх по камням. — Змея! — крикнул Остролапник, когда она была уже на самой вершине.
Синегривка резко обернулась и, вцепившись когтями в камни, с опаской посмотрела вниз.
Остролапник невинно захлопал глазами. — Ой, обознался, — нагло ухмыльнулся он. — Это просто хвост Безуха мелькнул в кустах. Как я мог так ошибиться?
Кипя от злости, Синегривка снова занялась делом. На этот раз она почуяла кролика. Заметив на камнях маленькие кругляши свежего помёта, она невольно вспомнила старую недобрую шутку, которую оруженосцы любят проделывать с котятами, подсовывая им эти катышки под видом сладких ягод.
Следуя за запахом, она вышла на усыпанную сухой листвой площадку на вершине Змеиной горки и тихонько пошла по камням, возбуждённо подрагивая усами.
Что-то белое трепетало прямо под кустом впереди.
Синегривка напряглась и приняла стойку. Потом бесшумно двинулась вперёд, затаив дыхание и как можно сильнее втянув живот, чтобы не шуршать листьями. Рот у неё наполнился слюной от головокружительного запаха кролика. — Тревога! — снова завизжал Остролапник. «Мерзкий гадёныш! Какую шутку он придумал на этот раз?»
Синегривка решила не обращать внимания на выходки Остролапника. Ничто не помешает ей поймать кролика!
Шустрый зверёк ещё глубже зарылся в куст. Синегривка подошла ближе и медленно просунула голову сквозь листву. «Вот он!»
Сидит, как ни в чем не бывало, и грызёт свежие ветки, торчащие из середины куста. Синегривка выпустила когти, как можно выше подняла хвост и прыгнула.
Она приземлилась точно на спину кролика и убила его одним укусом ещё до того, как бедняга сообразил, что произошло. Судорога, ещё одна — и кролик мёртв. Синегривка с усилием вытащила его из куста, радуясь приятной тяжести своей добычи. Этого хватит, чтобы накормить не только всех старейшин, но и Пестролапую в придачу! — СОБАКА!!!
Оглушительный вопль Остролапника ударил по ушам. На этот раз в крике оруженосца звучал неподдельный ужас. Синегривка принюхалась, и шерсть у неё встала дыбом. Она почуяла запах собаки и почти одновременно с этим услышала совсем рядом топот тяжёлых неуклюжих лап.
Не выпуская из пасти кролика, Синегривка бросилась к ближайшему дереву и стала взбираться на него, как белка. Ей казалось, что у неё сейчас отломится шея под тяжестью кролика.
Страшные челюсти лязгнули прямо рядом с ней, и Синегривка едва успела отдёрнуть хвост. Собака бросилась к дереву, захлёбываясь свирепым лаем. Глаза её сверкали от возбуждения.
Синегривка полезла ещё выше, с такой силой впиваясь в кору, что мелкая крошка дождём сыпалась на собаку, в ярости скребущую передними лапами по стволу. Синегривка затравленно огляделась, сердце у неё отчаянно колотилось от страха. Она немного успокоилась, заметив на ветке соседнего дерева бурый силуэт Зарянки. — Остролапник! — громко позвал Змеезуб. — Я здесь, — послышалось где-то над головой Синегривки, и она с облегчением перевела дух! «Значит, наглый оруженосец тоже успел спастись от собаки!»
Змеезуб продолжил перекличку, и вскоре Синегривка услышала срывающийся голос Безуха: — Здесь! — Синегривка? — выкрикнул Змеезуб.
Синегривка ещё крепче вцепилась зубами в кролика. Она не могла отозваться. Что ей теперь делать? Как спуститься? Мерзкая псина теперь ни за что не уберётся от дерева — ещё бы, разве она может упустить возможность слопать сразу и кошку, и кролика в придачу! Она уже чует запах свежей крови.
И тут послышался грозный оклик Двуногого. Собака застыла, потом раздражённо зарычала, но Двуногий крикнул ещё раз. Тогда собака, скуля от отчаяния, поплелась прочь.
Тяжеленный кролик оттягивал ноющие челюсти Синегривки, но она дождалась, пока собака и Двуногий не уберутся подальше, и только после этого медленно спустилась по стволу. Неуклюже спрыгнув с дерева и больно ударившись когтями, она бросилась к подножию Змеиной горки. — Синегривка!
Соплеменники бегали вокруг, испуганно окликая её.
Синегривка швырнула кролика им под лапы. — Простите, — пропыхтела она. — Не могла раньше отозваться. — Вот это да! — ахнула Зарянка, во все глаза глядя на огромного кролика. — Ты что, не слышала моего предупреждения? — возмутился Остролапник. — Я чуть глотку не сорвал от крика! — Я все слышала! — огрызнулась Синегривка, не желая признавать, что не придала значения его предостережению. — Но что я могла сделать? У меня пасть была занята кроликом.
Безух подбежал к ближайшему дереву и, разбросав листву, вытащил из-под корней воробья. Змеезуб снова взобрался на Змеиную горку и вернулся с землеройкой, заботливо спрятанной между валунами. — Где моя мышь? — грозно спросила Синегривка у Остролапника. Сердце у неё постепенно перестало колотиться, как бешеное, да и лапы больше не дрожали. «Самое время напомнить котам, кто сегодня главный!» — Не волнуйся, цела твоя мышь, — проворчал Остролапник, сердито сверкнув глазами. Он раскопал когтями мягкую землю и молча бросил мышь под лапы Синегривке. — Отлично, — похвалила его она. — Мне кажется, добычи уже достаточно. — Возвращаемся в лагерь? — спросила Зарянка.
Синегривка кивнула. Подобрав своего кролика, она первой направилась в сторону оврага.
Когда она проходила мимо Остролапника, тот недовольно процедил: — Зачем было ставить меня в дозор, если никто не слушает моих предупреждений? — Неправда, как только ты закричал, я сразу же забрался на дерево, — возразил Безух. — Перестань ворчать, — одёрнул оруженосца Змеезуб. — Мы все целы и невредимы, это самое главное. — И добычу сберегли, — добавила Зарянка.
Когда они добрались до оврага, у Синегривки страшно разболелась шея. Она изо всех сил старалась не тащить кролика по земле, но чем ближе они подходили к оврагу, тем тяжелее становилось Синегривке нести его. Скорее бы бросить этого кролика в кучу с добычей! Когда коты подошли к краю склона, Остролапник, сорвавшись с места, бросился вниз. Синегривка побежала за ним, с трудом удерживая в пасти раскачивающегося кролика. — Слышите? — Остролапник остановился так резко, что Синегривка едва в него не врезалась. — Что? — пробурчала она, не разжимая зубов.
Синегривка увидела, как Остролапник насторожил уши. — Я что-то слышу.
Остальные охотники сгрудились позади Синегривки. — Я тоже, — прошептала Зарянка.
Синегривка обернулась, а Змеезуб приоткрыл пасть, чтобы втянуть воздух. — Собака! — прорычал он. — Она возвращается!
Безух затравленно завертел головой. — Н-н-наверное, она учуяла кролика!
За спиной у котов послышался гулкий топот тяжёлых лап, сминавших листья и с треском ломавших ветки. Собака мчалась прямо на них! — Она ни в коем случае не должна обнаружить наш лагерь! — закричал Змеезуб.
Синегривка представила, как разъярённая собака врывается в палатки. Котята Пестролапой точно не переживут этого кошмара…
Она быстро бросила на землю кролика и сказала: — Я сейчас отнесу его на вершину и брошу там. Если повезёт, это её остановит. — Отличный план, — одобрил Змеезуб. — Безух, беги в лагерь, предупреди племя. Пусть воители охраняют вход на случай, если она осмелится сунуться туда.
Когда Безух умчался прочь, Синегривка подняла кролика и поволокла его на склон, всей душой надеясь, что жирная дичь отвлечёт собаку от котов. — Нееет! — взревел Остролапник. В его голосе было столько ярости, что Синегривка замерла на месте. — Это мы поймали кролика! Нам он и достанется, — сорвавшись с места, оруженосец вихрем промчался мимо Синегривки и скрылся на вершине. — Остролапник! — бросился за ним следом Змеезуб.Синегривка устало бросила кролика под лапы Зарянке. — Если собака спустится, брось ей кролика. Надеюсь, это её задержит. — С этими словами она, перепрыгивая через камни, побежала вдогонку за Змеезубом.
Синегривка взбежала на вершину как раз в тот момент, когда собака выпрыгнула из кустов. Остролапник смело ринулся ей навстречу, выгнув спину дугой и распушив хвост. Когда собака бросилась на него, он с размаху полоснул её когтями по морде и тут же нанёс ещё один удар, метя в глаза. Кровь брызнула на траву.
Воя от боли, собака отпрянула назад, скаля зубы. Но Остролапник не терял времени даром. Он развернулся, поднырнул врагу под живот и, опрокинувшись на спину, прошёлся когтями по нежной коже. Собака заревела от боли, но Остролапник не испугался. Отбежав в сторону, он присел на задние лапы и замахал в воздухе окровавленными когтями. С безумной отвагой он принялся царапать когтями собачью морду, нанося удар за ударом до тех пор, пока собака не начала пятиться назад. — Беги к своим Двуногим, пустолайка! — зашипел Остролапник, нанося страшный удар по собачьему носу.
Захлёбываясь воем, собака бросилась наутёк. — Великие небесные предки! — прошептал Змеезуб, глядя ей вслед.
Ликующий Остролапник повернулся к своему наставнику и закричал: — Никто не смеет отнимать дичь у Грозового племени!
Синегривка только глазами хлопала. Она впервые в жизни столкнулась с такой беспримерной, пусть и безрассудной, отвагой. Застыв от изумления, она молча смотрела на Остролапника, который важно прошествовал мимо неё вниз по склону.
Вихрегон, Солнцесвет и Однозвезд выбежали к подножию холма. Все они с каким-то благоговейным восторгом смотрели на оруженосца. — Собака сбежала! — прокричал он, и Синегривка с удивлением заметила, что Остролапник даже не запыхался после драки. Не прибавив больше ни слова, храбрый оруженосец прошествовал мимо ошеломлённых воителей ко входу в лагерь.
Синегривка подобрала кролика и бросилась за ним. Пока Остролапник принимал поздравления соплеменников, она молча прошла к куче и положила туда свою добычу. — Да он ей чуть нос не оторвал! — хвастался своим учеником Змеезуб. — А собака-то большая была? — со страхом спросила Алосветик. — Больше барсука, — небрежно бросил раздувшийся от самодовольства Остролапник.
Сорняк и Шаркун выбрались из-под поваленного дерева и приковыляли на поляну. — Он в одиночку сразился с собакой? — охнул Шаркуна — Да такого в лесу не бывало со времён Львиного племени!
Острозвезд одним прыжком взлетел на скалу и закричал: — Соплеменники! Я думаю, настало время произвести Остролапника в воители!
Коты встретили это предложение дружными криками одобрения.
Острозвезд спрыгнул со скалы и подошёл к Остролапнику, замершему посреди поляны. — Подойди ко мне, юный оруженосец. — Уже почти воитель! — с гордостью прошептала Ветреница.
Алосветик покосилась на палатку оруженосцев, откуда показалась измождённая мордочка Нежнолапки. Глаза больной кошки радостно сверкали от гордости за брата. «Доживет ли она до собственной церемонии?» — с грустью подумала Синегривка.
Сердце её невольно сжалось от тревоги, когда она увидела, как исхудавшая Нежнолапка с трудом выходит из ветвей и, дрожа всем телом, опускается на землю прямо перед входом в палатку.
Острозвезд поднял голову. — Я произвожу тебя в воины. Отныне тебя будут звать Остролапом, ибо твои острые когти сегодня прогнали страшного врага с нашей территории. Звёздное племя гордится твоей отвагой и выучкой и приветствует тебя в рядах славных Грозовых воителей. Служи своему племени верой и правдой, Остролап!
Остролап с гордостью обвёл глазами соплеменников. Белогривка первая выбежала из толпы и, громко мурлыча, прижалась щекой к щеке своего друга.
Синегривка с трудом пригладила вставшую дыбом шерсть. Ей было противно смотреть на надменную физиономию Остролапа. Интересно, какой воин из него получится? Он, безусловно, был очень смёл, и только что ещё раз доказал это, но в животе у Синегривки скреблись острые когти тревоги. В сердце настоящего воителя не должно быть места гордыне. Излишняя самоуверенность может обернуться страшной бедой как для самого воителя, так и для его товарищей.
Солнцесвет подошёл к куче и принялся раздавать Грозовым котам добычу. — Пировать, так пировать! — громко объявил он, швыряя кролика к лапам Сорняка.
Глаза старика радостно засверкали. — Надеюсь, ты поделишься с соседями, старый жадина, — весело подскочила к нему Зяблица.
Ветреница отнесла в детскую дрозда и поспешно вернулась, чтобы разделить трапезу с Рябинкой и Змеезубом.
До самого восхода луны Грозовые коты с удовольствием лакомились свежей едой и слушали рассказы стариков. Наконец, Острозвезд широко зевнул и поднялся.
Коты разом замолчали, вопросительно глядя на своего предводителя. Тот медленно обвёл всех взглядом, кашлянул и сказал: — Сегодня я, как никогда, горжусь своим племенем.
Синегривка прищурила глаза. Церемония посвящения в воители уже завершилась, так к чему эти речи? Острозвезд никогда не отличался многословием. — Спасибо всем вам, — произнёс предводитель и, склонив голову, скрылся в своей палатке. «Он говорил так, словно прощался!» Настроение у Синегривки совсем испортилось. Она слышала, как Зяблица говорила Шаркуну, что у предводителя осталась последняя, девятая, жизнь. «Может быть, в голосе Острозвезда поэтому звучала такая грусть? Отныне каждая битва может стать для него последней».
Синегривка встала и снова почувствовала тупую боль в шее. Она вошла в свою палатку. Белогривка уже свернулась клубочком на подстилке, а Остролап лежал на земле рядом с ней. Сегодня у него не было времени приготовить себе гнёздышко.
Синегривка с раздражением подумала о том, что она уже знает, где новый герой племени устроит себе постель. Она поёжилась, сердце её печально сжалось от тоски по тёплой шерсти сёстры. Обычно они спали рядышком, и пушистый бочок Белогривки не раз спасал Синегривку от пронзительного ночного холода. Но сегодня сестра прижималась к своему Остролапу.
Синегривка вздохнула. Теперь, когда Остролап перебрался в воинскую палатку, ей уже негде будет спрятаться от этого напыщенного болвана. Как несправедлива жизнь! Уж если Белогривке приспичило завести дружка, так неужели нельзя было выбрать кота, который не раздражал бы её сестру!
Глава III
— Она не просыпается! Она не просыпается!
Жуткий вопль Алосветик облетел спящий лагерь.
Синегривка вихрем вылетела из палатки. «Нежнолапка!»
Стоило ей выбежать на поляну и увидеть безумные глаза Алосветик, как Синегривка сразу поняла, что случилось самое страшное — маленькая крапчатая ученица умерла. — Я и вылизывала её, и трясла, но она не открывает глаза! — рыдала несчастная мать.
Все племя высыпало из своих палаток. Пока коты сонно моргали, озираясь в предутренних сумерках, Синегривка ворвалась в палатку оруженосцев, упала возле подстилки Нежнолапки и зарылась носом в шерсть бывшей соседки. Странная неподвижность маленького тела и нездешний холод шерсти заставили её сердце болезненно сжаться. Она уже проходила через это однажды, когда сидела над телом Лунницы, и даже тогда её мольбы не смогли сотворить чуда. Мёртвые не возвращаются. — Нежнолапка, — беспомощно прошептала Синегривка, понимая, что маленькая ученица её уже не слышит. — Нежнолапка…
Глаза её заволокло слезами. Дрожа от горя, она прижалась подбородком к боку Нежнолапки.
Зашуршали папоротники, и в палатку вошёл Пышноус.
Подняв голову, Синегривка посмотрела на ученика целителя и глухо произнесла: — Она умерла. — Сейчас она уже в Звёздном племени, ни прошептал Пышноус и, словно угадав мысли Синегривки, на миг прижался подбородком к её голове. — Лунница позаботится о ней.
Синегривка болезненно сморщилась. — Но Нежнолапка так и не стала воительницей, — прошептала она. — Ей разрешат вступить в Звёздное племя? — Конечно, уверенно ответил ученик целителя. — Она родилась в племени и умерла в нём. Звёздное племя с любовью примет её на небесах. «Но мы больше никогда не будем охотиться вместе…» — Подожди снаружи, пожалуйста, — мягко подтолкнул её к выходу Пышноус.
Синегривка молча вышла из папоротников. Глаза её соплеменников сверкали в полумраке поляны.
Алосветик подняла голову и глухо спросила: — Она умерла?
Синегривка кивнула. Розолапка, сидевшая рядом с матерью, ещё крепче прижалась к её боку.
Остролап подбежал к ним и хрипло спросил: — Можно мне увидеть её?Алосветик ласково погладила его кончиком хвоста. — Конечно, малыш. Пожелай своей сестре лёгкого пути в небесные угодья наших предков.
Если хотите узнать что будет дальше, Наберите в Яндексе- Коты- Воители Выбор читать. И откройте самую первую страницу. Когда я дочитала датьше - плакала.
Безух уже скрылся в зарослях невысоких кустарников, а Змеезуб и Зарянка принялись обнюхивать камни. — Осторожно! — крикнул вдруг Остролапник.
Синегривка вопросительно покосилась на него. — Что такое? — Ничего, — невозмутимо ответил Остролапник, не поднимая глаз от земли. — Жучка нашёл.
Стиснув зубы, Синегривка вернулась к охоте. «Мышь!»
Она заметила движение ещё до того, как маленькая тень юркнула в расщелину между двумя валунами. Насторожив уши, Синегривка приняла охотничью стойку. «Кажется, змей нигде не видно!»
Молниеносно сунув лапу в трещину, она выудила оттуда мышь. Быстро прикончив дичь, Синегривка бросила её на землю рядом с Остролапником. — Посторожи, только не ешь, — предупредила она.
Остролапник с бешенством посмотрел на неё, но Синегривка отвернулась и молча стала подниматься вверх по камням. — Змея! — крикнул Остролапник, когда она была уже на самой вершине.
Синегривка резко обернулась и, вцепившись когтями в камни, с опаской посмотрела вниз.
Остролапник невинно захлопал глазами. — Ой, обознался, — нагло ухмыльнулся он. — Это просто хвост Безуха мелькнул в кустах. Как я мог так ошибиться?
Кипя от злости, Синегривка снова занялась делом. На этот раз она почуяла кролика. Заметив на камнях маленькие кругляши свежего помёта, она невольно вспомнила старую недобрую шутку, которую оруженосцы любят проделывать с котятами, подсовывая им эти катышки под видом сладких ягод.
Следуя за запахом, она вышла на усыпанную сухой листвой площадку на вершине Змеиной горки и тихонько пошла по камням, возбуждённо подрагивая усами.
Что-то белое трепетало прямо под кустом впереди.
Синегривка напряглась и приняла стойку. Потом бесшумно двинулась вперёд, затаив дыхание и как можно сильнее втянув живот, чтобы не шуршать листьями. Рот у неё наполнился слюной от головокружительного запаха кролика. — Тревога! — снова завизжал Остролапник. «Мерзкий гадёныш! Какую шутку он придумал на этот раз?»
Синегривка решила не обращать внимания на выходки Остролапника. Ничто не помешает ей поймать кролика!
Шустрый зверёк ещё глубже зарылся в куст. Синегривка подошла ближе и медленно просунула голову сквозь листву. «Вот он!»
Сидит, как ни в чем не бывало, и грызёт свежие ветки, торчащие из середины куста. Синегривка выпустила когти, как можно выше подняла хвост и прыгнула.
Она приземлилась точно на спину кролика и убила его одним укусом ещё до того, как бедняга сообразил, что произошло. Судорога, ещё одна — и кролик мёртв. Синегривка с усилием вытащила его из куста, радуясь приятной тяжести своей добычи. Этого хватит, чтобы накормить не только всех старейшин, но и Пестролапую в придачу! — СОБАКА!!!
Оглушительный вопль Остролапника ударил по ушам. На этот раз в крике оруженосца звучал неподдельный ужас. Синегривка принюхалась, и шерсть у неё встала дыбом. Она почуяла запах собаки и почти одновременно с этим услышала совсем рядом топот тяжёлых неуклюжих лап.
Не выпуская из пасти кролика, Синегривка бросилась к ближайшему дереву и стала взбираться на него, как белка. Ей казалось, что у неё сейчас отломится шея под тяжестью кролика.
Страшные челюсти лязгнули прямо рядом с ней, и Синегривка едва успела отдёрнуть хвост. Собака бросилась к дереву, захлёбываясь свирепым лаем. Глаза её сверкали от возбуждения.
Синегривка полезла ещё выше, с такой силой впиваясь в кору, что мелкая крошка дождём сыпалась на собаку, в ярости скребущую передними лапами по стволу. Синегривка затравленно огляделась, сердце у неё отчаянно колотилось от страха. Она немного успокоилась, заметив на ветке соседнего дерева бурый силуэт Зарянки. — Остролапник! — громко позвал Змеезуб. — Я здесь, — послышалось где-то над головой Синегривки, и она с облегчением перевела дух! «Значит, наглый оруженосец тоже успел спастись от собаки!»
Змеезуб продолжил перекличку, и вскоре Синегривка услышала срывающийся голос Безуха: — Здесь! — Синегривка? — выкрикнул Змеезуб.
Синегривка ещё крепче вцепилась зубами в кролика. Она не могла отозваться. Что ей теперь делать? Как спуститься? Мерзкая псина теперь ни за что не уберётся от дерева — ещё бы, разве она может упустить возможность слопать сразу и кошку, и кролика в придачу! Она уже чует запах свежей крови.
И тут послышался грозный оклик Двуногого. Собака застыла, потом раздражённо зарычала, но Двуногий крикнул ещё раз. Тогда собака, скуля от отчаяния, поплелась прочь.
Тяжеленный кролик оттягивал ноющие челюсти Синегривки, но она дождалась, пока собака и Двуногий не уберутся подальше, и только после этого медленно спустилась по стволу. Неуклюже спрыгнув с дерева и больно ударившись когтями, она бросилась к подножию Змеиной горки. — Синегривка!
Соплеменники бегали вокруг, испуганно окликая её.
Синегривка швырнула кролика им под лапы. — Простите, — пропыхтела она. — Не могла раньше отозваться. — Вот это да! — ахнула Зарянка, во все глаза глядя на огромного кролика. — Ты что, не слышала моего предупреждения? — возмутился Остролапник. — Я чуть глотку не сорвал от крика! — Я все слышала! — огрызнулась Синегривка, не желая признавать, что не придала значения его предостережению. — Но что я могла сделать? У меня пасть была занята кроликом.
Безух подбежал к ближайшему дереву и, разбросав листву, вытащил из-под корней воробья. Змеезуб снова взобрался на Змеиную горку и вернулся с землеройкой, заботливо спрятанной между валунами. — Где моя мышь? — грозно спросила Синегривка у Остролапника. Сердце у неё постепенно перестало колотиться, как бешеное, да и лапы больше не дрожали. «Самое время напомнить котам, кто сегодня главный!» — Не волнуйся, цела твоя мышь, — проворчал Остролапник, сердито сверкнув глазами. Он раскопал когтями мягкую землю и молча бросил мышь под лапы Синегривке. — Отлично, — похвалила его она. — Мне кажется, добычи уже достаточно. — Возвращаемся в лагерь? — спросила Зарянка.
Синегривка кивнула. Подобрав своего кролика, она первой направилась в сторону оврага.
Когда она проходила мимо Остролапника, тот недовольно процедил: — Зачем было ставить меня в дозор, если никто не слушает моих предупреждений? — Неправда, как только ты закричал, я сразу же забрался на дерево, — возразил Безух. — Перестань ворчать, — одёрнул оруженосца Змеезуб. — Мы все целы и невредимы, это самое главное. — И добычу сберегли, — добавила Зарянка.
Когда они добрались до оврага, у Синегривки страшно разболелась шея. Она изо всех сил старалась не тащить кролика по земле, но чем ближе они подходили к оврагу, тем тяжелее становилось Синегривке нести его. Скорее бы бросить этого кролика в кучу с добычей! Когда коты подошли к краю склона, Остролапник, сорвавшись с места, бросился вниз. Синегривка побежала за ним, с трудом удерживая в пасти раскачивающегося кролика. — Слышите? — Остролапник остановился так резко, что Синегривка едва в него не врезалась. — Что? — пробурчала она, не разжимая зубов.
Синегривка увидела, как Остролапник насторожил уши. — Я что-то слышу.
Остальные охотники сгрудились позади Синегривки. — Я тоже, — прошептала Зарянка.
Синегривка обернулась, а Змеезуб приоткрыл пасть, чтобы втянуть воздух. — Собака! — прорычал он. — Она возвращается!
Безух затравленно завертел головой. — Н-н-наверное, она учуяла кролика!
За спиной у котов послышался гулкий топот тяжёлых лап, сминавших листья и с треском ломавших ветки. Собака мчалась прямо на них! — Она ни в коем случае не должна обнаружить наш лагерь! — закричал Змеезуб.
Синегривка представила, как разъярённая собака врывается в палатки. Котята Пестролапой точно не переживут этого кошмара…
Она быстро бросила на землю кролика и сказала: — Я сейчас отнесу его на вершину и брошу там. Если повезёт, это её остановит. — Отличный план, — одобрил Змеезуб. — Безух, беги в лагерь, предупреди племя. Пусть воители охраняют вход на случай, если она осмелится сунуться туда.
Когда Безух умчался прочь, Синегривка подняла кролика и поволокла его на склон, всей душой надеясь, что жирная дичь отвлечёт собаку от котов. — Нееет! — взревел Остролапник. В его голосе было столько ярости, что Синегривка замерла на месте. — Это мы поймали кролика! Нам он и достанется, — сорвавшись с места, оруженосец вихрем промчался мимо Синегривки и скрылся на вершине. — Остролапник! — бросился за ним следом Змеезуб.Синегривка устало бросила кролика под лапы Зарянке. — Если собака спустится, брось ей кролика. Надеюсь, это её задержит. — С этими словами она, перепрыгивая через камни, побежала вдогонку за Змеезубом.
Синегривка взбежала на вершину как раз в тот момент, когда собака выпрыгнула из кустов. Остролапник смело ринулся ей навстречу, выгнув спину дугой и распушив хвост. Когда собака бросилась на него, он с размаху полоснул её когтями по морде и тут же нанёс ещё один удар, метя в глаза. Кровь брызнула на траву.
Воя от боли, собака отпрянула назад, скаля зубы. Но Остролапник не терял времени даром. Он развернулся, поднырнул врагу под живот и, опрокинувшись на спину, прошёлся когтями по нежной коже. Собака заревела от боли, но Остролапник не испугался. Отбежав в сторону, он присел на задние лапы и замахал в воздухе окровавленными когтями. С безумной отвагой он принялся царапать когтями собачью морду, нанося удар за ударом до тех пор, пока собака не начала пятиться назад. — Беги к своим Двуногим, пустолайка! — зашипел Остролапник, нанося страшный удар по собачьему носу.
Захлёбываясь воем, собака бросилась наутёк. — Великие небесные предки! — прошептал Змеезуб, глядя ей вслед.
Ликующий Остролапник повернулся к своему наставнику и закричал: — Никто не смеет отнимать дичь у Грозового племени!
Синегривка только глазами хлопала. Она впервые в жизни столкнулась с такой беспримерной, пусть и безрассудной, отвагой. Застыв от изумления, она молча смотрела на Остролапника, который важно прошествовал мимо неё вниз по склону.
Вихрегон, Солнцесвет и Однозвезд выбежали к подножию холма. Все они с каким-то благоговейным восторгом смотрели на оруженосца. — Собака сбежала! — прокричал он, и Синегривка с удивлением заметила, что Остролапник даже не запыхался после драки. Не прибавив больше ни слова, храбрый оруженосец прошествовал мимо ошеломлённых воителей ко входу в лагерь.
Синегривка подобрала кролика и бросилась за ним. Пока Остролапник принимал поздравления соплеменников, она молча прошла к куче и положила туда свою добычу. — Да он ей чуть нос не оторвал! — хвастался своим учеником Змеезуб. — А собака-то большая была? — со страхом спросила Алосветик. — Больше барсука, — небрежно бросил раздувшийся от самодовольства Остролапник.
Сорняк и Шаркун выбрались из-под поваленного дерева и приковыляли на поляну. — Он в одиночку сразился с собакой? — охнул Шаркуна — Да такого в лесу не бывало со времён Львиного племени!
Острозвезд одним прыжком взлетел на скалу и закричал: — Соплеменники! Я думаю, настало время произвести Остролапника в воители!
Коты встретили это предложение дружными криками одобрения.
Острозвезд спрыгнул со скалы и подошёл к Остролапнику, замершему посреди поляны. — Подойди ко мне, юный оруженосец. — Уже почти воитель! — с гордостью прошептала Ветреница.
Алосветик покосилась на палатку оруженосцев, откуда показалась измождённая мордочка Нежнолапки. Глаза больной кошки радостно сверкали от гордости за брата. «Доживет ли она до собственной церемонии?» — с грустью подумала Синегривка.
Сердце её невольно сжалось от тревоги, когда она увидела, как исхудавшая Нежнолапка с трудом выходит из ветвей и, дрожа всем телом, опускается на землю прямо перед входом в палатку.
Острозвезд поднял голову. — Я произвожу тебя в воины. Отныне тебя будут звать Остролапом, ибо твои острые когти сегодня прогнали страшного врага с нашей территории. Звёздное племя гордится твоей отвагой и выучкой и приветствует тебя в рядах славных Грозовых воителей. Служи своему племени верой и правдой, Остролап!
Остролап с гордостью обвёл глазами соплеменников. Белогривка первая выбежала из толпы и, громко мурлыча, прижалась щекой к щеке своего друга.
Синегривка с трудом пригладила вставшую дыбом шерсть. Ей было противно смотреть на надменную физиономию Остролапа. Интересно, какой воин из него получится? Он, безусловно, был очень смёл, и только что ещё раз доказал это, но в животе у Синегривки скреблись острые когти тревоги. В сердце настоящего воителя не должно быть места гордыне. Излишняя самоуверенность может обернуться страшной бедой как для самого воителя, так и для его товарищей.
Солнцесвет подошёл к куче и принялся раздавать Грозовым котам добычу. — Пировать, так пировать! — громко объявил он, швыряя кролика к лапам Сорняка.
Глаза старика радостно засверкали. — Надеюсь, ты поделишься с соседями, старый жадина, — весело подскочила к нему Зяблица.
Ветреница отнесла в детскую дрозда и поспешно вернулась, чтобы разделить трапезу с Рябинкой и Змеезубом.
До самого восхода луны Грозовые коты с удовольствием лакомились свежей едой и слушали рассказы стариков. Наконец, Острозвезд широко зевнул и поднялся.
Коты разом замолчали, вопросительно глядя на своего предводителя. Тот медленно обвёл всех взглядом, кашлянул и сказал: — Сегодня я, как никогда, горжусь своим племенем.
Синегривка прищурила глаза. Церемония посвящения в воители уже завершилась, так к чему эти речи? Острозвезд никогда не отличался многословием. — Спасибо всем вам, — произнёс предводитель и, склонив голову, скрылся в своей палатке. «Он говорил так, словно прощался!» Настроение у Синегривки совсем испортилось. Она слышала, как Зяблица говорила Шаркуну, что у предводителя осталась последняя, девятая, жизнь. «Может быть, в голосе Острозвезда поэтому звучала такая грусть? Отныне каждая битва может стать для него последней».
Синегривка встала и снова почувствовала тупую боль в шее. Она вошла в свою палатку. Белогривка уже свернулась клубочком на подстилке, а Остролап лежал на земле рядом с ней. Сегодня у него не было времени приготовить себе гнёздышко.
Синегривка с раздражением подумала о том, что она уже знает, где новый герой племени устроит себе постель. Она поёжилась, сердце её печально сжалось от тоски по тёплой шерсти сёстры. Обычно они спали рядышком, и пушистый бочок Белогривки не раз спасал Синегривку от пронзительного ночного холода. Но сегодня сестра прижималась к своему Остролапу.
Синегривка вздохнула. Теперь, когда Остролап перебрался в воинскую палатку, ей уже негде будет спрятаться от этого напыщенного болвана. Как несправедлива жизнь! Уж если Белогривке приспичило завести дружка, так неужели нельзя было выбрать кота, который не раздражал бы её сестру!
Глава III
— Она не просыпается! Она не просыпается!
Жуткий вопль Алосветик облетел спящий лагерь.
Синегривка вихрем вылетела из палатки. «Нежнолапка!»
Стоило ей выбежать на поляну и увидеть безумные глаза Алосветик, как Синегривка сразу поняла, что случилось самое страшное — маленькая крапчатая ученица умерла. — Я и вылизывала её, и трясла, но она не открывает глаза! — рыдала несчастная мать.
Все племя высыпало из своих палаток. Пока коты сонно моргали, озираясь в предутренних сумерках, Синегривка ворвалась в палатку оруженосцев, упала возле подстилки Нежнолапки и зарылась носом в шерсть бывшей соседки. Странная неподвижность маленького тела и нездешний холод шерсти заставили её сердце болезненно сжаться. Она уже проходила через это однажды, когда сидела над телом Лунницы, и даже тогда её мольбы не смогли сотворить чуда. Мёртвые не возвращаются. — Нежнолапка, — беспомощно прошептала Синегривка, понимая, что маленькая ученица её уже не слышит. — Нежнолапка…
Глаза её заволокло слезами. Дрожа от горя, она прижалась подбородком к боку Нежнолапки.
Зашуршали папоротники, и в палатку вошёл Пышноус.
Подняв голову, Синегривка посмотрела на ученика целителя и глухо произнесла: — Она умерла. — Сейчас она уже в Звёздном племени, ни прошептал Пышноус и, словно угадав мысли Синегривки, на миг прижался подбородком к её голове. — Лунница позаботится о ней.
Синегривка болезненно сморщилась. — Но Нежнолапка так и не стала воительницей, — прошептала она. — Ей разрешат вступить в Звёздное племя? — Конечно, уверенно ответил ученик целителя. — Она родилась в племени и умерла в нём. Звёздное племя с любовью примет её на небесах. «Но мы больше никогда не будем охотиться вместе…» — Подожди снаружи, пожалуйста, — мягко подтолкнул её к выходу Пышноус.
Синегривка молча вышла из папоротников. Глаза её соплеменников сверкали в полумраке поляны.
Алосветик подняла голову и глухо спросила: — Она умерла?
Синегривка кивнула. Розолапка, сидевшая рядом с матерью, ещё крепче прижалась к её боку.
Остролап подбежал к ним и хрипло спросил: — Можно мне увидеть её?Алосветик ласково погладила его кончиком хвоста. — Конечно, малыш. Пожелай своей сестре лёгкого пути в небесные угодья наших предков.
Если хотите узнать что будет дальше, Наберите в Яндексе- Коты- Воители Выбор читать. И откройте самую первую страницу. Когда я дочитала датьше - плакала.
Комментарии (29)
#1 Александра, от всей души поздравляю с Днем рождения!!! Мой + в подарок!!!
Людмила Петровна Трифонова, дата: 17.06.2016 в 21:51
#2 Александра,сердечно поздравляю с днем рождения!Весёлого Вам лета, новых друзей, интересных экскурсий. Принимай + в копилку, заходи в гости, буду рада общению и Вашему плюсику.
Валентина Титова, дата: 17.06.2016 в 17:34
#3 Александра, здравствуйте, в июне, из года в год, Приходит яркое мгновенье, Душа смеётся и поёт, Ведь нынче славный праздник, день рожденья! Желаю счастья, мира и здоровья, Желаю радости, улыбок и тепла!
Гульнара Айтуганова, дата: 17.06.2016 в 14:14
#4 Александра ,поздравляю с Днём рождения! Мой + в подарок!
Светлана Трушина, дата: 17.06.2016 в 9:40
#5 Мне очень понравились главы Вашей книги, дерзайте, Вы молодец!Мне не забыть минуты этой,
Когда, в сердцах стирая страх,
Сигнальной боевой ракетой
Над Крымом взвился Русский флаг.
Я помню: мать несла ребёнка –
Он был завёрнут в триколор.
Я помню смех, звучащий звонко
Среди свободных Крымских гор. Да Здравствует Россия!
Приглашаю познакомиться с материалами блога: "Через два года после референдума о статусе полуострова Крым и города Севастополя"
Валентина Титова, дата: 18.03.2016 в 18:53
#6 Мой + Вам!приглашаю Вас принять участие в опросе по теме моего научного исследования. Ваше мнение для меня очень важно. Заранее благодарна за понимание.
Эльмира Тугушева , дата: 14.03.2016 в 19:35
Чтобы оставить комментарий, пожалуйста, зарегистрируйтесь и авторизируйтесь на сайте.
Страницы
Начало Сюда 1 2 3 4 5 Туда Последняя