Есть у меня в Сибири уголок родной,
Кангилом место то, заветное  зовется.
С пьянящим запахом черемухи весной.
И песней жаворонка, что так звонко льется.
 
Весной колье жемчужное надев,
О чем - то верба над рекой тоскует.
А мне опять кукушка нараспев,
Как всякий раз, лет новых накукует.
 
И обо всем на свете позабыв,
Пойду тропой знакомой на свиданье.
Росой ночною ноги промочив,
Вернусь к порогу я на зорьке ранней.
 
А в полдень в гости я к подружке загляну,
К березке – сплетнице, как прежде пошептаться.
Послушать леса молодого тишину,
И в зеркале ручья покрасоваться.
 
Нарву букет ромашек золотых,
 И отдохнуть присяду на поляне.
Мне почитает веер белый стих
И поцелуем нежным одурманит.
 
Я здесь по - праву назову своей
Любую тропку, каждый сена сток.
Нет лучше в мире  родины моей,
Судьбы моей здесь пробился исток.
 
На пару с первым проливным дождем,
Мое босое детство убежало,
И юность здесь же, теплым летним днем
Со мной прощаясь, вслед мне помахала.
 
И никому вовеки не отнять,
Все то - родное, что я в сердце берегу.
Всегда деревня будет меня ждать,
Назначит встречу на песчаном берегу.
 
Меня как прежде встретят здесь друзья
И  старая скамейка у ворот.
Чтоб ни случилось, буду помнить я,
У нас тут издавна приветливый народ.
 
Пусть много будет пройдено путей,
Но родину вовек я не забуду.
И нет на свете мест милей и лучше тех,
Где счастлива как в детстве буду.

Перебирает ветер почту осени,
Он мне принес большой привет от лета.
А кудри облаков уж стали с проседью,
И отголосок клина птиц раздался где-то.
 
Провеяло прохладой с речки стылой,
Уснул утес здоровым крепким сном.
Стоит, прикрывшись тонкой паутиной,
Озябший куст рябины за окном.
 
Все замерло и ждет зимы прихода,
Как приговора или избавленья.
Но вновь весной тряхнет копной волос природа,
Почуяв только ветра дуновенье.
 
Ну а пока все сыро, пасмурно и  грустно,
И хочется всплакнуть, уткнувшись в крепкое плечо.
С приходом осени в душе вдруг стало пусто,
Она унылых дней своих опять открыла счет.
 
Печаль, тоска, хандра, как все знакомо,
Как не сойти с ума от долгих серых дней.
У осени своя, наверно, аксиома,
А может, просто все мы виноваты перед ней. 

Я не устану верить в чудеса
И старости своей руки не протяну.
Буду лежать в сухой траве и, и глядя в небеса,
О  прошлом вспомнив, чуточку взгрустну.
 
О босоногом детстве о своем,
О детстве, о грибах, о содранных коленях,
О злой крапиве в огороде за плетнем,
Как пахло пирогами в бабушкиных сенях.
 
Еще о многом том, что кануло бесследно,
К чему возврата нет, кричи – не отзовется.
И первая любовь осталась безответной,
Которая, увы,  однажды не вернется.
 
Когда-нибудь вот так же молодость уйдет,
Оставит  о себе одни воспоминанья.
Но я не стану думать о том, что завтра ждет.
За молодость души со старостью устрою состязанье.
 
Я лучше буду помнить свои семнадцать лет.
Как робкая весна в мое окно стучится,
Как много впереди еще больших побед,
А бед, надеюсь, не случится.
 
И с каждым новым жизненным этапом,
Хочу я становиться все мудрее.
И если в детстве молоко парное пили залпом,
То в зрелости хмельной напиток выпить все успеем.

Октябрь – грустный друг, пришел ко мне он в гости
С  рябиновым вином, букетом сухоцветов.
Забывши про недуг, поставил в угол трость
 - Прошу прощенья, что не смог зайти я летом.
 
И я его прощу в который раз
И приглашу в свой дом согреться у огня.
Наверное, судьба дает еще нам шанс,
Устав с годами наши чувства охранять.
 
Мы с другом сядем у открытого окна,
Заварим чай из красно-желтых листьев.
Не будем пить мы горького вина,
Пусть даже без вина, мы не откроем истин.
 
Еще о многом хочется сказать,
Но неизбежно время расставанья.
Что я его люблю не стану открывать
Он же напротив, сделал мне признанья.