Александр Михайлович любил читать, своего единственного сына рано приобщил к книгам, и не жалел средств на его учебу. С шести лет мальчика обучал грамоте сельский учитель Тимофей Тимофеевич Мрыхин. В 1912 году Михаил поступил в Каргинское приходское училище в класс Михаила Григорьевича Копылова, впоследствии увековеченного в «Тихом Доне» под своей фамилией.

В 1914 году отец повез сына в Москву лечиться от болезни глаз, и устроил в Снегиревскую больницу, куда попадет с фронта и герой романа Шолохова Григорий Мелехов. После излечения Шолохов был определен в подготовительный класс московской гимназии имени Г.Шелапутина. В 1915 году родители перевели Шолохова в богучарскую гимназию, но его обучение было прервано революционными событиями. Некоторое время Шолохов учился во вновь открытой Вешенской гимназии, но полный курс завершить не удалось, и Шолохов отучился только 4 класса.

Детство Шолохова прошло между казачьим куренем и тихим Доном, коридорами гимназий и бесконечной лазоревой степью, военно-земледельческим укладом казацко-крестьянской жизни и бытом вольных хуторян. В годы гражданской войны Шолохов жил на территории белого казачьего правительства, оказался в эпицентре гражданской междоусобицы, видел белый стан изнутри. «Поэты рождаются по-разному, - спустя много лет говорил Шолохов. - Я, например, родился из гражданской войны на Дону».

Перед революцией семья Шолоховых поселилась на хуторе Плешакове Еланской станицы, где отец писателя работал управляющим паровой мельницей. Летом Михаил приезжал к родителям на каникулы, и отец часто брал его с собой в поездки по Дону. В одной из таких поездок Шолохов встретился с Давидом Михайловичем Бабичевым, в дальнейшем вошедшим в «Тихий Дон» под именем Давыдки-вальцовщика, который работал на плешаковской мельнице с двенадцати лет. В это же время на плешаковской мельнице работал пленный чех Ота Гинс, который в романе «Тихий Дон» будет изображен под фамилией Штокман. Здесь же, в Плешках, Шолохов-гимназист познакомился с семьей Дроздовых. Судьбы братьев Алексея и Павла сложились трагически - это было связано с развернувшейся на Дону гражданской войной. Старший брат Дроздовых Павел погиб в первых же боях при вступлении частей Красной Армии в хутора Еланской станицы. Павел Дроздов погиб почти так же, как Петр Мелехов в «Тихом Доне».

Когда в июне 1918 года немецкая кавалерия вошла в тихий придонский уездный городок Богучары, Шолохов был у отца, на хуторе Плешакове, расположенном напротив Еланской станицы. В это время на Дону развернулась острая классовая война. Летом 1918 года белоказаки заняли Верхний Дон, в начале 1919 года в район хуторов Еланской станицы вступили части Красной Армии, а ранней весной того же года вспыхнуло Вешенское восстание. Эти трагические события разворачивались на глазах у Михаила Шолохова. В период восстания он жил в Рубежном, наблюдал паническое отступление повстанцев, был очевидцем их переправления через Дон и находился в прифронтовой полосе, когда в сентябре на Левобережье Дона вновь вступили войска Красной Армии. К концу года белоказаки, разгромленные под Воронежем, бежали с верховьев Дона.

В 1920 году советская власть на Дону установилась окончательно. Семья Шолоховых осела в станице Каргинской. Пятнадцатилетний Михаил был «брошен» на ликвидацию неграмотности среди взрослых хуторян, вел перепись населения, служил в станичном ревкоме, работал учителем начальной школы, делопроизводителем заготовительной конторы. После окончания ростовских налоговых курсов получил назначение на должность продовольственного инспектора в станицу Букановскую, затем вступил в продотряд и вместе с ним ездил по хуторам, добывая хлеб по продразверстке.

Молодая советская власть, как умела, вела свою агитацию. Не избежал революционного энтузиазма и юный Шолохов: участвовал в рукописной газете «Новый мир», играл в спектаклях Каргинского народного дома и пользовался большим успехом как комический актер. Поначалу там ставились пьесы Александра Островского, Чехова, но жизнь требовала «новых песен», и Михаил Шолохов, впервые взявшись за перо, сочинил несколько пьес анонимно - «Генерал Победоносцев» (бегство белых и торжество красных) и «Необыкновенный день» (о советском Митрофанушке).

В 1922 году, во время работы по продразверстке, Шолохов был приговорен к расстрелу - уже красными. «Я вел крутую линию, да и время было крутое; шибко я комиссарил, был судим ревтрибуналом за превышение власти... - рассказывал позже писатель. - Два дня ждал смерти... А потом пришли и выпустили... Жить очень хотелось». И здесь Бог не выдал. Расстрел был заменен условным сроком наказания - трибунал принял во внимание несовершеннолетие «комиссара».

Все кровопролитные события на «тихом» Дону были пережиты Шолоховым до восемнадцати лет - он многое видел, и во многом участвовал. Он оказался в самом эпицентре кровавой гражданской междоусобицы, став ее внимательным очевидцем, свидетелем зверств еврейских комиссаров, проводивших на Дону пресловутое «расказачивание». Этот тяжкий, но бесценный жизненный опыт и позволил ему позже создать «Тихий Дон».

В октябре 1922 года Михаил Шолохов уехал в Москву учиться. Поступить в столице на рабфак ему не удалось - он не имел для этого комсомольской путевки, поскольку не был комсомольцем. Он работал грузчиком, мостил дороги с артелью каменщиков, служил счетоводом. Тогда, по его словам, и появилась «настоящая тяга к литературной работе». С 1923 года Михаил Шолохов начал посещать собрания и семинары литературной группы «Молодая гвардия», завязал знакомство с молодыми писателями - Артемом Веселым, Михаилом Светловым, Юрием Либединским, Василием Кудашовым и другими авторами, пробовал себя в популярном революционном жанре - фельетонах, ряд из них опубликовал за подписью М.Шолох, однако вскоре перешел к рассказам. «Никакой я не газетчик. Нет хлесткой фразы... нет оперативности... у меня потребность изобразить явление в более широких связях - написать так, чтобы рассказанное вызывало в читателе думу», - в этом признании не трудно обнаружить природное «романное мышление» Шолохова.

В конце 1923 года Михаил Шолохов уехал на Дон, где обвенчался с Марией Петровной Громославской, а в следующем году вернулся в Москву. Первый рассказ «Звери» (впоследствии «Продкомиссар»), посланный Шолоховым в альманах «Молодогвардеец», не был принят редакцией. 14 декабря 1924 года в газете «Молодой ленинец» вышел рассказ Шолохова «Родинка», открывший цикл донских рассказов: «Пастух», «Илюха», «Жеребенок», «Лазоревая степь», «Семейный человек», «Смертный враг», «Двумужняя» и других произведений. Они были опубликованы в комсомольской периодике, а затем составили три сборника, вышедшие один за другим: «Донские рассказы» и «Лазоревая степь» в 1926 году и «О Колчаке, крапиве и прочем» в 1927 году. «Донские рассказы» еще в рукописи прочел маститый земляк начинающего писателя - Александр Серафимович. Он написал к сборнику предисловие, где восторженно приветствовал молодого «желтоклювого орелика». Еще во время работы над «Донскими рассказами» у писателя возник замысел крупного произведения «Донщина» о корниловском мятеже и участии казаков в походе на Петроград, а шире - о судьбах казачества в революции.

В 1924 году Шолохов женился на дочери бывшего казачьего атамана Марии Петровне Громославской, с которой прожил всю жизнь, вырастил двоих сыновей и двух дочерей. Тогда же в 1924 году он поселился с семьей в станице Вёшенской.
 

Его дочь, Светлана Шолохова рассказывала: «Мама была старше папы на три года. Но когда он посватался, и мама спросила: «Сколько тебе лет?» — он ответил: «Мы с тобой ровесники». Узнала она, что он ее обманул, уже когда в семье были дети. Родители всегда были вместе. Папа даже на охоту и рыбалку маму с собой возил, говорил ей: «Поедем охотиться». Она пыталась отговориться: «Мне некогда». Но он настаивал и уже в машине шутя журил ее: «Ну что за непутевая бабенка у меня жена: сидела бы дома, штопала мужу носки, так нет, она тащится на охоту». Но сам быть без нее нигде не мог. Для него это и не охота была, и не рыбалка, если ее нет рядом. Кстати, она стреляла не хуже, чем он, и как рыбак была гораздо терпеливее».

В конце 1926 года Михаил Шолохов начал писать свою главную книгу - «Тихий Дон». Он совершал поездки по донских хуторам, вел беседы со старожилами, работал в архивах Ростова - «материал и природа», как говорил писатель, были под руками. «В мою задачу входит... показать различные социальные слои населения на Дону за время двух войн и революции...» - писал Шолохов, объясняя свой замысел - проследить за трагической судьбой отдельных людей, попавших в мощный водоворот событий, происходивших в 1914-1921 годах.

Первая книга «Тихого Дона» была закончена весной 1927 года, а вторая - осенью (в нее вошли фрагменты из «Донщины»).
 

Преодолевая сопротивление коллег, редактор журнала «Октябрь» Серафимович опубликовал роман и после выхода первой книги поместил хвалебную рецензию в «Правде» 19 апреля 1928 года. Первоначально советская критика отнеслась к роману довольно сдержанно. Первый том «Тихого Дона» вызвал нарекания тем, что в нем описывались события дореволюционной жизни с «чуждых», как тогда выражались, позиций, а второй том не устраивал официальных критиков, поскольку отличался, по их мнению, антибольшевистской направленностью. В письме к Шолохову Сталин писал, что не согласен с трактовкой в романе образов двух коммунистов. Однако, несмотря на все эти критические замечания, ряд известных деятелей советской культуры, в том числе и Горький, горячо поддержали молодого писателя, всячески способствовали завершению эпопеи. Это заступничество не оградило Шолохова от клеветы. Уже в следующем году появились домыслы о том, что писатель присвоил себе чужую рукопись, но Шолохов продолжал работать над романом и публиковать отрывки из третьей книги. Он описывал восстание казаков против зловещего расказачивания.

Третью книгу «Тихого Дона» «Октябрь» начал печатать в 1929 году прямо из-под авторского пера (работа над ней шла с 1929-го по 1931-й годы). Почти одновременно с ней Шолохов начал публиковать первую книгу «Поднятой целины» в журнале «Новый мир». Существует мнение, что эта книга о коллективизации была написана по сталинскому заказу в обмен на пропуск в печать третьей книги «Тихого Дона» - о Верхне-Донском восстании. Однако документальных подтверждений этому нет. Рукопись второй книги «Поднятой целины» пропала во время войны, и Шолохов писал ее «заново и по-новому» с 1951-го по 1960-й годы.

Критики РАППа обвиняли писателя в оправдании контрреволюционного Верхне-Донского восстания казаков, о котором шла речь в этой части. Шолохов стремился показать трагедию каждой из противостоящих сторон в Гражданской войне. «Я описываю борьбу белых с красными, а не борьбу красных с белыми», - объяснял он свою логику в изображении восстания с позиции восставших. Ему предлагали идеологическую корректировку событий, на что писатель пойти не мог. Приходилось Шолохову оправдываться и за идейные «шатания» главного героя: «...не один Григорий Мелехов и не десятки Григориев Мелеховых шатались до 1920 года, пока этим шатаниям не был положен предел. Я беру Григория таким, каков он есть, таким он был на самом деле... от исторической правды мне отходить не хочется».

Публикация была остановлена, автора обвиняли в «кулацком уклоне», в дело вмешивается шеф ОГПУ Г.Ягода. Шолохову случайно удалось встретиться со Сталиным в июне 1931 года в особняке Горького. Шолохов приехал первым и, увидев, что главного гостя еще нет, отправился на рыбалку. На реке, как водится, время пролетело незаметно. Сталин встретил опоздавшего Шолохова недружелюбно. Разговор получился довольно жестким. «Почему вы пишете с сочувствием к белому движению? Корниловы у вас там, Лисницкие…» — начал с вопроса Сталин. Оказалось, что перед встречей он прочел весь роман. Шолохов не растерялся: «А белые на самом деле были значительными людьми. Тот же генерал Корнилов сумел пробиться на самый верх, родившись в бедняцкой семье. Ел за одним столом с рядовыми. А когда бежал из австрийского плена, то несколько километров нес на себе раненого солдата». Сталину ответ не понравился: «У советского писателя должен быть отбор — что писать, а что нет». «Так ведь я это в роман и не вставил», — парировал Шолохов. «Ну хорошо, будем печатать», — в конце концов согласился вождь. Печать романа возобновилось, причем с той поры никакой редакторской правке роман не подвергался. Более того, в издании трех книг «Тихого Дона» в 1935 году Шолохов сам выправил первоначальную редакцию и удалил слащавые места, воспевающие евреев-революционеров — Штокмана и Анну Погудко. В конце 1920-х годов он вынужден был это делать в соответствии с цензурно-политической конъюнктурой.

После публикаций в журнале «Октябрь» стало ясно, что в молодую советскую литературу вошел писатель мирового значения. Этому писателю было всего двадцать три года, и о нем пятидесятилетний Луначарский, получивший образование в Европе, почтительно писал: «Еще не законченный роман Шолохова «Тихий Дон» - произведение исключительной силы по широте картин, знанию жизни и людей, по горечи своей фабулы. Это произведение напоминает лучшие явления русской литературы всех времен». В своей манере приветствовал появление нового писателя Горький: «Шолохов, судя по первому тому, талантлив... Очень анафемски талантлива Русь».

До нашего времени дошла байка о Шолохове (среди множества баек и анекдотов о нем, подтверждающих лишь то, что писатель был мифологизирован еще при жизни как народный герой): «Однажды в компании Стецкий сказал, что Григорий Мелехов - настоящая контра. Шолохов не отреагировал. Стецкий не унимался.

- Ты, Шолохов, не отмалчивайся!

- Ответить вам как члену ЦК или лично?

- Лично

Шолохов подошел к Стецкому и дал ему пощечину. На следующий день Шолохову позвонил Поскребышев:

- Товарищ Сталин интересуется, правда ли, что вы дали Стецкому пощечину?

- Правда.

- Товарищ Сталин считает, что вы поступили правильно».

В 1932 году Шолохов вступил в ВКП(б), стал секретарем вновь созданного Союза писателей, и позже выезжал с делегациями за рубеж. Высокое общественное положение не оградило его от опасностей в годы «ежовщины», над ним нависла угроза ареста, многие его товарищи-земляки оказались репрессированы.
 

НКВД Ростовской области, где жил писатель, сфабриковало дело, в котором Шолохов фигурировал как глава местного контрреволюционного заговора. Но один из чекистов успел предупредить писателя, и Шолохов срочно уехал в Москву. Добравшись до столицы, он тут же позвонил секретарю Сталина Поскребышеву. «Не бойтесь, вас позовут», — сказал тот. Звонка из Кремля Шолохов стал дожидаться в компании Александра Фадеева, в процессе чего приятели крепко выпили. Вскоре последовал вызов в Кремль. Поскребышев, видя, в каком состоянии находится Шолохов, попытался отпоить его чаем, но Сталин почувствовал запах: «Товарищ Шолохов, говорят, вы слишком много пьете!». На что писатель ответил: «С такой жизни запьешь, товарищ Сталин!». И подробно рассказал вождю, что привело его в Москву. После этого разговора Сталин собрал заседание Политбюро, вызвал все руководство НКВД. Решающая беседа состоялась 31 октября 1938 года в присутствии Молотова, Кагановича, Маленкова, Ежова, а также ростовских чекистов — Когана и других. С тех пор органы НКВД оставили Шолохова в покое.

«Помню, в 1954-м году вместе с тогдашним руководителем нашего института Анисимовым мы шли на открытие Второго съезда Союза писателей, — вспоминал профессор Александр Ушаков, — и на улице встретили пошатывающегося Шолохова. «Миша, ты что, пьяный?» — спросил наш директор. «У меня друг из лагерей вернулся, — сказал Шолохов. — 17 лет отсидел. Ни одного целого пальца нет».

Четвертая, завершающая, книга «Тихого Дона» была дописана Шолоховым почти через десять лет после двух первых и в 1940 году вышла в сдвоенном номере «Нового мира». Третья книга «Тихого Дона» заканчивалась намерением Григория вступить в Красную Армию. Все ожидали от романа подобного «оптимистического» завершения. Однако заключительные главы четвертой книги потрясли неожиданным: Мелехов стал жертвой комиссарской власти и восстал против нее. И опять только заступничество Сталина спасло писателя, а в 1941 году Шолохов получил за роман Сталинскую премию, оказавшись в числе первых ее лауреатов. Однако, не все в отношениях вождя и писателя складывалось так гладко, как может показаться на первый взгляд. Однажды стало известно, что Сталин обиделся на Шолохова, и запретил переиздания «Тихого Дона». Дочь писателя Светлана Шолохова рассказывала: «Никто не знает, на что он обиделся. Но в 12-м томе собрания сочинений Сталина появилось письмо Кону, в котором вождь писал, что Шолохов в «Тихом Доне» допустил ошибки. Какие это были ошибки, не уточнялось. После этого папу перестали печатать и переиздавать «Тихий Дон». Он писал Сталину с просьбой принять его и объяснить, в чем заключаются его ошибки. Но Сталин сослался на занятость и отказал. И потом, сколько ни пытался отец попасть к нему на прием, тот его так и не принял. А вот почему, никто так и не знает. Но «Тихий Дон» потом боялись переиздавать до самой смерти Сталина».

Но переиздания романа все же были в 1941, 1946, 1947, 1948 и 1949 году. Также нашелся фрагмент из письма Сталина: «Знаменитый писатель нашего времени тов. Шолохов допустил в своем «Тихом Доне» ряд грубейших ошибок и прямо неверных сведений насчет Сырцова, Подтёлкова, Кривошлыкова и др., но разве из этого следует, что «Тихий Дон» - никуда негодная вещь, заслуживающая изъятия из продажи?»

В день начала Великой Отечественной войны Михаил Шолохов перечислил свою премию за роман «Тихий Дон» в Фонд обороны страны, а в июле 1941-го был призван в армию.
 

 

Шолохов, будучи полковым комиссаром запаса, был призван в армию, направлен на фронт, работал в Совинформбюро, был военным корреспондентом «Правды» и «Красной звезды», участвовал в боях под Смоленском на Западном фронте, под Ростовом на Южном фронте. С первых дней войны он писал статьи, очерки о неразрывности фронта и тыла «На Дону» и «В казачьих колхозах» в 1941 году, о трудной борьбе русских людей с оккупантами - «По пути к фронту», «Первые встречи», «Люди Красной Армии», «На Смоленском направлении», «Гнусность» и «Военнопленные» также в 1941 году.
 

Очерки Шолохова не только показывали военные события, рисовали портреты героев войны, но были своеобразной подготовкой писателя к большой прозе. Особое место среди произведений периода Великой Отечественной войны занимал рассказ «Наука ненависти» в 1942 году. В образе лейтенанта Герасимова писателем были воплощены лучшие черты воюющего народа. Рассказ «Наука ненависти» явился ступенью к роману «Они сражались за Родину». Главы романа печатались в мае 1943 года на страницах «Правды». Они вводили читателя в атмосферу фронтовых будней, напряженных боев летнего отступления на втором году великой войны. Героями этого незавершенного произведения были рядовые солдаты Стрельцов, Лопахин, Звягинцев и их боевые товарищи, испытывающие горечь поражений. На страницах произведения создавался коллективный образ воюющего народа.
 

Огромный архив и библиотека Михаила Шолохова пропали в Вешенской во время войны. Хотя немцам не удалось форсировать Дон, но они бомбили Вешенскую из артиллерийских орудий. Бомбы попали прямо в дом Шолохова, где погибла мать писателя, а его рукописи разметало взрывом по улице. Сохранилось всего 140 разрозненных листов черновой рукописи третьей и четвертой книг «Тихого Дона», которые подобрали красноармейцы. Исчезли бесследно и рукописи первых двух книг романа - те самые, которые Шолохов представил комиссии в 1929 году, защищая свою писательскую честь. Для него это была тяжелая утрата, особенно ощутимая после получения Нобелевской премии, когда снова всплыла проблема авторства «Тихого Дона». Интерес к ней был подогрет книгой И.Медведевой-Томашевской в 1974 году с предисловием и послесловием Александра Солженицына. Прокатилась волна соответствующих публикаций по страницах российской периодики и во времена перестроечных «сенсаций».
 

В 1960 году Шолохов посетил с Никитой Хрущевым США, но отказался участвовать в качестве автора в прославлении «исторического визита». Позже он принял Хрущева в Вёшенской.
 

С новым руководством страны — Хрущевым и Брежневым — Шолохов общего языка найти не сумел. Закончив «Они сражались за Родину», он отослал рукопись Брежневу. Тому роман настолько не понравился, что он даже ничего не ответил. И тогда Шолохов, по словам родственников, сжег рукопись. Хотя, по мнению специалистов, по своей мощи этот роман мог бы сравниться с «Тихим Доном». То, что, в конце концов, было издано, — далеко не окончательный вариант, созданный писателем.
 

В 1965 году Шолохов получил Нобелевскую премию по литературе. Кампанию по присуждению Шолохову Нобелевской премии стал вести английский писатель лорд Сноу, большой почитатель шолоховского таланта. Так получилось, что за год до этого, в 1964 году, Нобелевскую премию присудили Жану Полю Сартру, который отказался ее принять со словами: «Я не буду получать Нобелевскую премию, пока ее лауреатом не станет Михаил Шолохов».
 

Для самого Шолохова присуждение Нобелевской премии стало полнейшей неожиданностью. Светлана Шолохова рассказывала: «Сталинскую премию в 1941 году папа отдал в Фонд обороны, Ленинскую — на восстановление школы, в которой он когда-то учился, Нобелевскую же оставил себе. Он потратил ее на то, чтобы показать нам, детям, Европу и Японию. Там ограничения для нас были только в плане общения: за границей мы жили в посольстве, поэтому папа не мог встречаться с теми, с кем бы хотел. В плане передвижения же никто нам препятствий не чинил. На машине мы объездили вдоль и поперек и Англию, и Францию, и Италию».

Шолохов 14 марта 1978 направил на имя Брежнева записку, в которой предупреждал: «Особенно яростно, активно ведет атаку на русскую культуру мировой сионизм, как зарубежный, так и внутренний. Широко практикуется протаскивание через кино, телевидение и печать антирусских идей, порочащих нашу историю и культуру». Письмо это не возымело последствий, а Шолохов получил из ЦК отписку.
 

4 декабря 1999 года «Российская газета» опубликовала статью директора Института мировой литературы имени А.М.Горького (ИМЛИ) Феликса Кузнецова «Кто держал Михаила Шолохова в заложниках?». В ней сообщалось, что ИМЛИ удалось разыскать и приобрести считавшиеся утерянными рукописи первой и второй книг «Тихого Дона»: «В рукописи 885 страниц. Из них 605 написаны рукой М.А.Шолохова, 280 страниц переписаны набело рукой жены писателя Марии Петровны Шолоховой и, видимо, ее сестер; многие их этих страниц содержат правку М.А.Шолохова. Страницы, написанные рукой М.А.Шолохова, включают в себя черновики, варианты и беловые страницы, а также наброски и вставки к тем или иным частям текста».

В этой статье Феликс Кузнецов подробно описал десятилетнюю историю поиска рукописей, которая далее кратко изложена с его слов. ИМЛИ приступил к розыску рукописей после решения об издании академического собрания сочинений Михаила Шолохова. След привел ученых в семью Василия Кудашева. С ним Шолохов подружился еще в начале своей литературной деятельности и с тех пор, приезжая в Москву, останавливался в его доме. У него же были оставлены рукописи первых двух книг «Тихого Дона». Во время войны Василий Кудашев погиб. Сохранились его письма с фронта, в которых он просил свою жену Матильду Емельяновну вернуть рукописи Шолохову. В военное время они не встретились, а после войны вдова Кудашева сообщила шолоховедам, что рукописи пропали во время многочисленных переездов с квартиры на квартиру.
 

 

С 1990 года в московских периодических изданиях начали появляться статьи журналиста Льва Колодного, из которых явствовало, что он имел доступ к рукописям «Тихого Дона», которые считались утерянными. В 1995 году вышла его книга «Кто написал «Тихий Дон». В ней Лев Колодный рассказал о том, как ему удалось отыскать рукописи, а также выступил в защиту авторства Шолохова. Однако сотрудникам ИМЛИ имя владельца рукописей журналист не открыл, предложив свои услуги в качестве посредника между ИМЛИ и анонимным владельцем для покупки рукописи. Он назвал и цену - 50 тысяч долларов, а спустя месяц, сославшись на тяжелую болезнь хозяйки рукописи и необходимость лечения за рубежом, - 500 тысяч долларов. Таких денег у института, лишенного государственной поддержки, не было. Через несколько лет ниточка снова привела ученых в семью Кудашевых. К тому времени вдова Кудашева умерла, а ее дочь сказала, что все переговоры с Колодным вела мать, поэтому ей о рукописи ничего не известно. Через два года ушла из жизни и она. Детей у нее не было, а тайна завещания не позволяла узнать имя наследника. Журналист хранил молчание. Когда несколько страниц из шолоховской рукописи объявились за рубежом, ученые, опасаясь, что там же окажется и вся рукопись, обратились в официальные органы. С помощью Министерства внутренних дел фамилия и адрес наследника были установлены. По телефону сотрудники ИМЛИ договорились с ним о встрече. Феликс Кузнецов рассказывал: «Первую встречу мы провели вместе с заведующим отделом новейшей русской (в прошлом советской) литературы А.М.Ушаковым. Да, рукопись цела, но что делать с неожиданно свалившейся на голову рукописью? Мы советуем из патриотических побуждений и уважения к памяти М.А.Шолохова подарить рукопись ИМЛИ, в крайнем случае, продать ее нам, но, конечно же, не за фантастическую цену, которая называлась прежде (реплика: это цена Колодного), а за реальную, которую в силах заплатить академический институт».

Так Институт мировой литературы приобрел рукописи Михаила Шолохова. В один из последних дней уходящего тысячелетия они были выставлены в зале Союза писателей России, где по этому случаю проводилась конференция, и каждый скептик, впрочем, как и оптимист, мог увидеть на больших пожелтевших листах текст, написанный четким каллиграфическим почерком великого писателя, со множеством поправок, зачеркиваний, вставок на полях.
 

В последние годы Михаил Шолохов работал над романом «Они сражались за Родину». В это время станица Вешенская стала местом паломничества. В гостях у Шолохова бывали посетители не только со всех уголков России, но со всех концов света. Английский писатель Чарлз Сноу, не раз гостивший у Шолохова в станице, писал о нем в эссе «Тихий Дон» - великий роман»: «Шолохов обладает замечательным остроумием, какого я не встречал ни у кого больше, - тонким и язвительным в одно и то же время. Он наделен также редкостным чувством юмора, столь ценным во взаимоотношениях между людьми... Он не слишком жалует любопытствующих чужаков, льстецов и подхалимов... Он не любит салонной литературы - по отношению к ней он нетерпим. Но когда дело касается подлинной беды, вы не обнаружите и следа нетерпимости с его стороны...»

В последние годы жизни Шолохов тяжело болел, но держался стойко. Даже врачи удивлялись его терпению. Он перенес два инсульта, диабет, потом рак горла.
 

Светлана Шолохова рассказывала: «После жуткой контузии, которую он получил во время авиакатастрофы при перелете из Москвы в Куйбышев, у отца случился инсульт, затем второй. Потом начался сильнейший диабет, к которому добавился и рак. У него были жуткие боли, но он вел себя так стойко, что никто никогда бы не подумал, что он ужасно страдает. Я была с ним в больнице в Москве перед самой его смертью. Врачи меня просили: «Светлана Михайловна, уговорите его уколоть обезболивающее, это же такая боль!» Папа на все уговоры отвечал: «Никакой боли у меня нет, и уколы не нужны». Потом вообще попросил забрать его из больницы, сказал: «Вызывай самолет, мне здесь делать нечего». Он боялся, что его похоронят в Москве. Он знал, что ему осталось недолго. И мы улетели в Вешенскую. 21 февраля 1984 года папы не стало».
 

Михаил Шолохов был похоронен в станице Вешенской на берегу Дона.

http://www.liveinternet.ru/users/dejavu57/post362706267/
 

 

Другие блоги пользователя

Чтобы оставить комментарий, пожалуйста, зарегистрируйтесь и авторизируйтесь на сайте.