ВЛАДИМИРСКОЕ УЧИТЕЛЬСТВО 
В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ (1918 – 1923).

   Автор статьи принадлежит к современному владимирскому учительству.  Сегодня проблемам народного образования уделяется огромное внимание общества и государства. Данная статья имеет целью проанализировать взаимоотношения учительства как неотъемлемой части гражданского общества Владимирской губернии и власти в первые пять лет после Октябрьской революции. Источники изучения вопроса – документы Государственного архива Владимирской области и материалы губернской печати.
1. Противоречия между «старыми» педагогами и Советской властью.  К  1900 году  по числу школ на 1000 жителей Владимирская губерния занимала 19-е, а по числу учащихся – 8-е место среди земских губерний России.[1]  Данные переписи 1920 года показали, что в губернии процент грамотности был выше, чем в целом по стране: 44% против 31,9%.[2] Уровень педагогического мастерства и квалификации  дореволюционного учительства и отлаженная система начального и среднего образования в крае позволили добиваться хороших результатов.
   Когда в результате Октябрьской революции к власти пришли большевики, народным комиссаром просвещения с  1917 года стал Анатолий Васильевич Луначарский. Он,  в целом, стремился сохранить в содержании образования российской школы роль не политизированного и не идеологизированного знания. Благодаря ему,  российская школа в 20-е годы ХХ века многие учебные предметы преподавала по дореволюционным, так называемым,  «игнатьевским» программам.[3]
Однако  большевики пытались решить все проблемы чрезвычайными мерами. Старая система образования, включающая церковно-приходские школы, начальные и уездные училища, прогимназии и гимназии, была ликвидирована. Главную задачу советского образования новая власть видела в пропаганде социалистического учения и в коммунистическом воспитании народа, и прежде всего, - подрастающего поколения. Создаётся Единая Советская Трудовая школа двух ступеней.[4]
   Нововведения в системе образования совпали с разгоном Учредительного собрания в Петрограде 6 января 1918 года и зверским убийством его депутатов А.И.Шингарёва и Ф.Ф.Кокошкина 7 января.  Последний  был сыном начальницы Владимирской земской женской гимназии с 1874 по 1902 год Ольги Наумовны Кокошкиной и окончил мужскую гимназию в 1889 году с золотой медалью. Известно, что интеллигенция в своих поступках достаточно сдержанна. 7-ого  января 1918 года в помещении Владимирской земской женской гимназии прошло соединённое заседание педагогического совета средних учебных заведений по вопросам:
1)о назначении комиссара народного образования;
2)об отношении к циркуляру Луначарского о выпускном экзамене 15 января в средних учебных заведениях;
3)о создании специального органа, объединяющего педагогические советы средних учебных заведений города.
На заседании были приняты две резолюции, тон которых был довольно резок:
1)Соединённое заседание педагогического совета средних учебных заведений города Владимира, признавая лишь власть Учредительного собрания, но оберегая  жизнь и интересы школы и детей и, находя…сепаратное выступление отдельных учреждений нецелесообразным, вынуждено считать назначение комиссара  в учебных заведениях терпимым до тех пор, пока вмешательство его не повлияет вредно на ход дела. Определение этого момента представить усмотрению педагогического совета.
2)Признавая всю власть…за Учредительным собранием, педагогический совет считает необходимым в случае вмешательства народных комиссаров  в жизнь школы вести с ними борьбу всеми возможными средствами, вплоть до проведения забастовки.[5]
Такое решение приняли учителя, тихие, сдержанные интеллигенты. Образование временного педагогического совета средних учебных заведений 7 января 1918 года подтверждается в «Деле о временном союзе педагогических советов средних учебных заведений города Владимира».[6]
   В статье под рубрикой «Местная жизнь» в пробольшевистской газете «Борьба и труд» от 12 января 1918 говорится: «Господа педагоги средних учебных заведений, конечно, - не все, желают бороться  с трудовым народом посредством саботажа, но не имеют твёрдой почвы и силы сзади себя не дождутся… Не забывайте, что не народ должен вам служить, а вы, господа педагоги, - народу! … Судя по резолюциям, господа педагоги бурно готовятся к общему выступлению со всеми контрреволюционными силами».[7] Явно провокационное и, при этом, голословное утверждение должно было показать враждебность «старых учителей» народу и государству.
2. Образование Школьных Советов и привлечение в них дореволюционных кадров учителей.  Однако Советская власть вынуждена была привлекать к работе   дореволюционных учителей, тех самых господ педагогов, о которых с издевательством писала газета «Борьба и труд». Кадры подходящего для современных условий личного состава[8] педагогов взять было больше негде.
   Уездно-Городской Отдел Народного Образования в начале ноября 1918 года поместил в городе объявление о том, что «трудовое население города Владимира  привлекается, в лице своих представителей, к участию в Школьных Советах всех школ города».  Школьные Советы должны были руководить всей внутренней жизнью школы и являться ответственным органом школьного самоуправления. Деятельность учителей, таким образом,  Советы школ  брали под контроль.  В их компетенцию входили рассмотрение и решение следующих вопросов:
А) приём, распределение учащихся по группам, перевод в другие школы и выпуск из школы;
Б) представление в УГОНО об освобождении учащихся от занятий в данной школе;
В) утверждение планов и программ занятий групп  в пределах общих директив Государственной  Комиссии по Просвещению и местных отделов народного образования;
Г) утверждение порядка и планов образовательных, производительных и хозяйственных работ школы;
Д) составление годовых смет и отчётов о  педагогической и административно-хозяйственной работе школьного коллектива;
Е) рассмотрение и утверждение проекта школьной инструкции (о внутреннем строе жизни школьной коммуны».
Отдел народного образования обратился к населению с призывом: «Только при энергичной работе самого трудового населения возможно полное обновление школы, …уничтожение старой, рутинной бюрократической, ненавидимой и учащимися, и населением школы».[9]
   20 ноября 1918 года  прошли первые заседания избранных Советов школ 1-ой и 2-ой ступени. Например, заседание  Совета 1-ой школы 1-ой ступени проходило  в здании бывшей земской женской гимназии; 1-ой школы 2-ой   ступени – в здании бывшей классической мужской гимназии;[10]  7-ой школы 1-ой ступени - в Успенском Княгинином женском монастыре города Владимира.[11]
Поскольку учителя не принадлежали к «трудовому народу», в годы гражданской войны они привлекались, например, к  трудовой повинности по самозаготовке дров.[12]  Кроме того, согласно постановлению Владимирского  Губисполкома от 13 мая 1920 года, работники культуры и просвещения должны были обязательно зарегистрироваться. «Уклоняющиеся от регистрации будут привлечены к судебной ответственности»,[13]- говорилось в документе. Снабжение работающих продуктами осуществлялось  по карточкам,  и вопрос о питании учителей стоял остро. Это видно и из  инструкции заведующего Владимирским Уездно-городским отделом народного образования (1919). В ней предписывалось: «пользование горячими завтраками для школьных работников советских трудовых школ должно производиться с вычетом для них из получаемого содержания себестоимости продуктов  питания, отпускаемых при приготовлении завтраков».[14]
3. Роль владимирского учительства в ликвидации неграмотности.
После Октябрьской революции и гражданской войны  главной задачей народного образования губернии стала ликвидация неграмотности. По переписи 1921 года неграмотных в возрасте с 8 до 50 лет оказалось 225 тысяч человек. В губернии в 1920 году была создана сеть чрезвычайных комиссий по ликвидации неграмотности,[15] а также  Губполитпросвет. В 1921 году  было запланировано закончить эту кампанию к 1924 году,[16]  а затем этот срок был перенесён на 1927 год[17] - 10-ую годовщину Октября. С этой целью Владимирский Уездно-Городской Отдел Народного Образования в срочном порядке стал проводить подготовительные работы по организации в городе Владимире школ  для ликвидации неграмотности среди взрослых.[18] Обучение для неграмотных группы 14-30 лет было обязательно, и по отношению к  уклоняющимся от обучения принимались самые суровые меры в виде «отобрания всех видов карточек, привлечения через Комтруд к усиленной трудповинности»; неграмотные старше 30 лет могли поступать в школы добровольно.[19]   Также были организованы воскресные школы для рабочих и крестьян.  В статье газеты «Призыв» «Не поздно ли начинать учиться?» (октябрь 1923) сказано: «Надо видеть тот восторг, тот необычайный подъём духа, какой переживает взрослый неграмотный, …прочитавший вывеску, объявление, строку в газете…, чтобы понять, какое наслаждение, какое удовлетворение духовное, получает человек, приобщившийся хотя бы к начаткам культуры в виде простой элементарной грамотности».[20]
   По сводкам на 1 апреля 1923 года по профсоюзной линии всего учащихся в школах грамотности насчитывалось до 6 000 человек. К тому времени с 1920 года было обучено около 70% неграмотных губернии.[21] Власть обязывала учительство обучать грамоте всех неграмотных технических служащих.[22]
Если обучение рабочих шло нормально, то с обучением крестьян дело обстояло хуже. В очень немногих волостях в  школах велись занятия с неграмотными, причём, случаи эти были довольно редкие. Объяснялось это тем, что на работу в деревне не было отпущено никаких средств ни из государственного, ни из местного бюджета.[23]
   Перед сельскими учителями  ставилась задача не только научить ребёнка читать и писать, но и пользоваться грамотностью в работе, в организации своего хозяйства, и в повышении его доходности. Учителю необходимо было дать крестьянским ребятам то, что им действительно надо в хозяйстве, тем самым, убедить их отцов. Так, один из руководителей народного образования Владимирской губернии А.Соколов утверждал, что «школу необходимо сделать жизненной и подготовлять в ней не безвольных рабов, а ловких, умелых и сноровистых кузнецов нового общества».  Задача владимирских учителей – «перейти к новым методам, основы которых значительному числу учителей теперь известны». [24] Получается, что задачи по выработке алгоритма деятельности и социализации ребёнка были актуальны  в начале 20-х годов ХХ века не менее, чем сейчас..
4. Условия труда учителей в начале 20-х годов ХХ века: трудности и успехи. Следуя указаниям В.И.Ленина, в 1920-е годы одной из главных задач в народном образовании было «поставить народного учителя на ту высоту, без которой и речи быть не может ни о какой культуре: ни о пролетарской, ни даже о буржуазной».[25]        А. Тверской  через газету «Призыв» высказывал возмущение: «Труд школьного работника – творческий труд и тяжёлый, особенно при существующих условиях сплошной нужды в школах. …У нас сносных условий для работы в школе нет».  А школьный работник «сколько бы ни старался ,…чтобы стало: благоустроенное школьное здание, очутились дрова,  учебники, приборы, и т.п., у него ничего не выйдет. Дуют, дуют в школе школьный работник и детишки себе в руки, согревая окоченевшие пальцы, а чуда всё нет и нет. Однако, несмотря на это, у нас есть школьные работники, честно выполняющие свой долг, не жалеющие своих сил для народного образования». В качестве примера назван председатель Вязниковского Упроса Страхов, который попал в психиатрическую больницу от переутомления чрезмерной работой. И это был не единственный случай работы «на износ». По словам А. Тверского, «надо постараться, чтобы эти герои на фронте просвещения не остались без помощи».[26]  
   В газетной статье «Нужно не только требовать, но и помогать» автор защищает позицию педагогов, которые требуют от власти материально обеспечивать школу: «Позиция работника просвещения слаба…в силу того, что иногда представители Советской власти в деревне вышибают последнюю опору шкраба. Когда школьный работник начинает предъявлять законные требования к местному населению о ремонте школы, о снабжении её топливом,… предсельсовета вместо того, чтобы поддержать требования шкраба, строчит протокол о его выгонке из школы. Есть два случая во Владимирском уезде».[27]
  Особенно тяжёлым для владимирского учительства был конец 1921 - 1922 учебного года: Наркомпросом отпускались ничтожные суммы, а местного бюджета ещё не существовало. Даже своё ничтожное вознаграждение учителя получали не аккуратно. Росла задолженность, достигнув в июле 1923 года 270 миллиардов рублей. Число школ сократилось на 11%, а педагогов – на 29%.  Из 104 детских домов осталось 59. Положение школы продолжало оставаться неопределенным, пока не был разработан бюджет Губисполкома. Последний принял смету, включавшую содержание работников просвещения в количестве около 3 600 человек.
  14-й  Губернский съезд Советов (1923)  уделил проблемам народного образования серьёзное внимание и предписывал прекратить отступление на просвещенческом фронте. Началась работа по улучшению материального положения учителей. Это позволило увеличить зарплату учителя и занять по этому показателю далеко не последнее место в ряду губерний  страны. Хозяйственное состояние школ тоже улучшилось. К тому же,  в 1920-е годы родители вносили ежемесячно денежные взносы на обучение детей.[28] Органы власти ставили задачу обратить серьёзное внимание «на заработную плату массового учительства» и «этот твёрдый орех…- раскусить».[29] Известно, что оплата работников просвещения во время зимних и весенних каникул производилось в размере их полного заработка, по расчетам  нагрузки того месяца, который предшествует каникулам. За время летних каникул оплата труда производилась по среднему заработку.[30]
В 1922 – 1923 учебном году было очень немного перерывов в занятиях из-за отсутствия топлива. В городских школах и в некоторых сельских был произведён ремонт.  Хуже обстояло дело со снабжением учебниками. В деревне новые учебники не использовались вообще. [31]
  Методической комиссии при отделах народного образования Владимирской губернии не существовало, но были выработаны  программы. Например, преподаватели в школах 1-ой ступени руководствовались программой, изданной в 1918 году В.А.Юдиным.[32] Хотя они и не были полностью выполнены, однако, являлись единственным методическим руководством для учителей. В школах губернии существовала система зачётов как форма контроля уровня знаний учеников. Перед сдачей зачётов заведующие школами сдавали отчёт в уездный отдел образования. [33]
С 1923 года Губоно приступило к выработке  школьной сети, которая была рассчитана на всеобщее обучение детей от 8 до 12 лет. В связи с этими задачами было намечено провести курсы переподготовки учителей губернии, практически, в первый раз после революции. Предлагалось передать средства от «реализации монастырских ценностей» для приобретения учебников и пособий. Главной целью провозглашалось осуществление в ближайшем будущем построения массовой трудовой школы.[34]
5. Повышение профессиональной квалификации и «политической подготовки» учительства.  Проведённая в 1923 году по уездам Владимирской губернии экспертиза показала, что квалификация учительства – сравнительно низкая. Отмечалась и «чрезвычайно слабая политическая подготовка владимирского учительства». Почти во всех уездах были проведены краткосрочные курсы по политграмоте и организованы кружки по самообразованию и переподготовке учителей. Большую помощь оказали рабочие, которые в праздничный день 12 марта 1923 работали и заработок свой «отдали на дело политического воспитания учительства».
  Прошедшие летом 1923 года съезды работников народного образования уездов и губернии констатировали: «Сдвиг от застоя в сторону революционизирования наступил».  Руководство Губоно отмечало «значительное улучшение в настроении учителей, пробуждение интереса к школе и к общественной жизни».[35] Главным достижением была названа «работа по ликвидации политнеграмотности среди учительства школ 1-ой и 2-ой ступени».[36]
  Как указывалось выше, в 1923 году проводились и первые после революции курсы повышения квалификации владимирских учителей.  Так на владимирских курсах по переподготовке учителей, проводимых со 2 июля по 2 августа 1923 года, училось 108 человек, из них 46 мужчин и 62 женщины. Образовательный ценз имели: высший - 2, средний - 66, специальный средний – 13.  Имеющих звание учителя - 16, образование низшее - 10 и домашнее - 1.  От городских школ было  5 человек,  от сельских - 103 человека.  Интересно, что по политическим убеждениям 1 человек состоял членом РКСМ, остальные – беспартийные. Принятая программа курсов предусматривала и изучение Конституции СССР, а также радио и его значения. Образовалась секция по работе в школах с сельскохозяйственным уклоном, были совершены экскурсии в сельскохозяйственную опытную станцию, опытное поле, в четыре музея, экскурсии на электростанцию  и радиостанцию. Главное место уделялось  не только предметам педагогического цикла, но и политико-просветительного. Преподавание исторического материала должен был вести Гоникман из Института Красной Профессуры, но он не приехал, поэтому преподавание вёл Лукачевский. Сверх программы провёл лекцию на курсах Кулябко-Корецкий,  который поделился своими личными впечатлениями о революционных деятелях Западной Европы. Дополнительно были приглашены: агроном Бобров, преподаватели Альбицкий, Соловьёв и Лебедев. Всего на курсы было привлечено свыше 20 лекторов, из них  5 человек – из Москвы.[37]
  Во вторую смену курсы прослушали ещё 117 человек. Как отмечали работники Губоно, «переподготовка захватила значительный слой учительства». Учителя обнаружили большую готовность к работе. Работа велась в соответствии «с современными методическими приёмами и послужила примером для самостоятельных занятий курсантов по возвращении их в школы. …Если за такой короткий срок у большинства курсантов не кристаллизовалась в окончательной форме марксистское мировоззрение, то путь дальнейшего развития в этом направлении им указан». Отмечалось также, что прошла «робость сельского учителя», которая проявлялась в начале курсов. Учителя убедились, что поддержка Советской власти в «стремлении учителя к самосовершенствованию» обеспечена. Перед учителем ставилась задача: воспитать подрастающее поколение на основе труда и гражданского самосознания и политико-просветительным путём  воздействовать на массы.[38]
  Для того, чтобы народ узнал своих героев-учителей в 1923 году был организован конкурс газеты «Правда» на лучшего учителя. В статье П. Воскресенского в газете «Призыв» в апреле 1923 года «Покажите лучшего учителя» говорилось, что конкурс должен был вызвать интерес народа СССР к делу  просвещения. Отмечалось, что учителя в годы разрухи, «терпя голод и холод, твёрдо стояли на своём посту, подготовляя смену уставшим». К  апрелю 1923 года в газете «Правда», пишет П. Воскресенский, было упомянуто всего об одном  учителе Владимирской губернии. «Неужели у нас мало учителей, которые могли бы выступить на конкурсе и получить приз?» - восклицает автор. И сам же отвечает: «Неправда, такие учителя есть! Имеются школьные работники, которые и не по случаю конкурса привлекали к себе внимание своей выдающейся деятельностью. Достаточно вспомнить, кроме т. Михайлова во Владимире,  Шумиловскую в Суздальском уезде, Зажинского в Вязниках и других хорошо известных самим рабочим и крестьянам… Волостным партийным ячейкам хорошо должны быть знакомы те незаметные сельские учителя, которые работали и по продналогу, и по сельскохозяйственной кампании, и по организации культурно-просветительных кружков и, в то же время, сами заготовляли дрова для школы, в которой без книг, бег бумаги и карандаша всё-таки обучили ребятишек грамоте… Мы уверены, что скоро появятся корреспонденции и о Владимирском учительстве…Надо рассказать об отношении учителя к детям, о понимании задач трудовой школы, о его роли в политической жизни, так как учитель, прежде всего,  должен быть гражданином».[39]
  Руководители органов народного образования Владимирской губернии констатировали, что в 1922 – 1923 учебном году  в первый раз был осуществлён практический  подход к делу образования.[40]  Действительно, 1923 год можно считать переломным не только в материальном обеспечении народного образования губернии, но и в отношении к владимирскому учительству, интересам которого власть стала уделять немалое внимание.

---

Другие статьи

Комментарии отсутствуют

Чтобы оставить комментарий, пожалуйста, зарегистрируйтесь и авторизируйтесь на сайте.